– Значит, Малка тоже за мой план?
– я хлебнул кофейного напитка, чей гадкий вкус смягчали сахар и молоко, и откусил кусочек булочки, что успела принесли и поставить на стол владелица таверны.

– И ты не станешь причитать, что она ещё ребёнок?
– ухмыльнулась Димбо.

Я улыбнулся в ответ, потому что с ранних лет играл сперва с игрушечным мечом, а с тринадцати тренировался с настоящим, пусть он и был для меня слишком тяжёл. Война - это то, к чему нужно привыкать с детства, иначе тебя просто сломает реальность. Но Димбо была не из слабых. Она видела искалеченные тела, но до сих пор могла ухмыляться, шутить и даже заигрывать со здешними девушками. Оказались бы все такими же стойкими.

– Думаю, я что-нибудь придумаю и для Малки, и для тебя.

Димбо нахмурила брови:

– Нам придётся убивать? И ты к такому готова?

– В какой-то момент ты поймёшь - иного пути просто нет.

Объездчица кивнула, отвернувшись, хотя мне показалось, что я не слишком её убедил. Но в самом начале одной лишь решимости вступиться за тех, кто тебе важен и дорог, было вполне достаточно, а там посмотрим.

Закончив с завтраком, я вымыл скопившуюся в таверне посуду в качестве благодарности за постой и вышел прогуляться. Как раз вовремя, чтобы увидеть толпу детишек, бегущих следом за сбавляющей ход обменной повозкой, перевозившей не сырьё или продукты, а людей. Небо посерело от заполонивших его туч, и явление неизвестных было омрачено прохладной тенью. Но для них так даже лучше, судя по тёплым шерстяным кофтам, которыми оказались обтянуты груди, и кожаным сапогам на толстой шнуровке, едва ли пропускавшим воздух.

По очереди спрыгнув с телеги, они не помогали друг другу спуститься. Я почти не различал лиц, с каждым шагом приближаясь к неизвестным. Край металлического круга, инкрустированного самоцветами, торчал из мехового мешочка, сверкая на поясах у женщин. Оставалось совсем недалеко, как они вдруг отвернулись, и теперь я видел лишь удаляющиеся от меня затылки. Незнакомки торопились, и я понял, что мне всё равно их не нагнать. Наверное, не стоило быть таким любопытным.

– Васха!
– окликнула Новжа, выскочившая из близлежащей лавки, и побежала мне навстречу как раз мимо незнакомок.

Резко остановившись, одна из них обернулась, а мои ноги одеревенели, пригвождённые к тому месту, на котором я замер. Грудь обожгло холодом, а лицо бросило в жар.

Тёмно-серые как небо в самую страшную грозу глаза осматривали меня с ног до головы. А затем, когда в их глубине замелькало узнавание, их владелица двинулась мне навстречу широкими уверенными шагами. Её волосы мало изменились, такие же прямые и пепельные длинной до мочек ушей, но теперь появилась идеально прямая чёлка, касающаяся тонких изогнутых бровей. Правильные черты на бледнокожем от природы лице, пухлая нижняя губа с соблазнительной вмятинкой посередине, хотя то, что она соблазнительная я понял только сейчас.

– Адигора, - с ноткой враждебности произнесла Новжа, заметившая мою первую, единственную и несчастную любовь.

Серые глаза лишь скользнули по старой знакомой, которую она, похоже, решила проигнорировать.

– Васха, - улыбнулась Адигора столь же очаровательно, как и всегда.

За семь минувших зим она превысила меня в росте на целые полторы головы, вытянулась и постройнела, обзавелась грудью. Я неловко улыбнулся:

– Какая встреча. После того, как ты с матерями уехала в Эхо, от вас не было ни слуху, ни духу...

– Я не думала, что стоит писать после всего, - загадочно ответила Адигора, намекая на моё пылкое признание, разбившееся о стену снисходительного равнодушия.

С Адигорой быстро поравнялись её сопровождающие. Такие же высокие, в вязаных кофтах, похожих на шерстяную кольчугу, и зауженных штанах из плотного тянущегося материала. Они встали по обе руки от Адигоры на расстоянии пары шагов и не вмешивались в беседу, просто осматриваясь по сторонам.

Но мне было не до них. Слишком трудно оказалось оторвать взгляд от Адигоры. Разве мог я представить, что до сих пор испытываю к ней какие-то чувства? Или, вероятней всего, я влюбился во второй раз в ту же женщину?

– Что привело тебя в Перекрёсток?
– поинтересовался я.
– Мне казалось, что жительницы гор не любят покидать свои края.

– Участница Собрания Девяти известила нас о случившемся и попросила убежища, - переходя на более формальный тон сообщила Адигора.
– Это всерьёз обеспокоило старейшин, желающих узнать стоит ли нам ожидать нашествия переселенок, не приспособленных к суровым условиям жизни в горах, - снова приобрела нарочито дружелюбный вид.
– А что насчёт тебя, Васха? Не думала я однажды увидеть тебя за пределами Быстроречья.

– Просто путешествую вместе с подругой.

Тут вперёд выступила Новжа, бывшая почти одного роста с Адигорой, и произнесла холодно, нажимая на каждое слово:

– Мы присутствовали на Собрании Девяти, а Васха лично ездила в Ракушку и привезла оттуда шпиона, присланного убийцами.

Адигора удивлённо вздёрнула брови и посмотрела в мою сторону долгим и задумчивым взглядом.

– Могу ли я взглянуть на этого шпиона?
– с милой снисходительной улыбкой попросила она.

Новжа прикусила язык, слишком поздно она поняла, что сболтнула лишнего. А я заметил, что Адигора относилась ко мне по-прежнему, как к маленькой несмышлёной девчушке. Хотя она была старше лишь на одну зиму, все сверстницы равнялись на неё, восхищались и мечтали стать ей ровней. Я не был исключением из этого правила, разве что мне одному хватило глупости признаться в любви такой потрясающей девочке. А ныне потрясающей женщине.