Джеймс присел на траву, ноги вдруг перестали его держать.

Через несколько минут, в течение которых Джеймс сидел без движения, а Питер делал сальто, летал зигзагами или вытворял другие акробатические трюки (ведь просто висеть в воздухе – не интересно, по его разумению), Джеймс пошевелился.

– Ты сказал «Нетландия»? – прошептал он.

– Да, Нетландия. Там, где ты никогда, никогда не вырастешь.

– И где она? – спросил Питер, одновременно чувствуя себя и глупо, и заинтересованно.

Питер указал на сверкающее звёздами небо, на что-то, что Джеймс не смог рассмотреть. Интересно, это из-за облаков, густо сплетённых ветвей деревьев или он просто не знает, на что смотреть?

– Направо — второй поворот, и прямо, пока не настанет рассвет.

Джеймс вскинул голову к звёздам, сбитый с толку, губы приоткрылись в немом вопросе.

–Это хорошее место? – поинтересовался он, всё ещё ничего не замечая в тёмном небе. И какая же из этих звёзд та самая «вторая направо»?

– Я имею в виду, это место, где хотел бы жить любой мальчишка? Или, по крайней мере, съездить на время?

– Ну конечно! – заявил Питер.

– Это место полно фей и русалок, приключений и пиратов!

– Пираты? – воскликнул Джеймс, подняв глаза, чтобы встретиться взглядом с Питером. Этой последней фразой Питер его зацепил. В конце концов, мальчик мечтал о пиратах всё своё детство.

– Конечно. Наш Испанский Мэйн полон неуклюжих, тупых, взрослых пиратов. Я лично убил их не меньше десятка.

– Испанский Мэйн? – произнёс Джеймс, запрокинув голову. Эти слова казались ему очень знакомыми, больше, чем должны были. А ещё он почувствовал скользкого, извивающегося червя беспокойства внутри, но не мог ронять, почему. Будто причины были серыми и размытыми, и он никак не мог их ухватить.

– Да-а, – протянул Питер, и Джеймс постарался не обращать внимание на беспокойство, потому что Питер и так смотрел на него с неодобрением.

– Да, конечно. Я просто решил, что ослышался.

Джеймс помялся в нерешительности, заламывая руки.

– Ты говорил, что убил их? – Джеймс озабоченно нахмурился.

Питер закатил глаза.

– Это пираты, Джеймс Крюк. Это не то же самое, что убить обычного человека.

Джеймс закусил губу и задумался. Питер был значительно старше него, и он явно знал много о вещах, в которых Джеймс абсолютно не разбирался. Возможно, убийство пиратов было одним из них.

– Но, убийство? Не думаю, что смог бы убить человека, даже если бы он был пиратом.

«Особенно, если бы он был пиратом», – подумал Джеймс, но решил, что вслух это произносить не разумно.

– Ну, я бы в любом случае не доверил тебе убийство пирата. В тебе всё ещё слишком много лондонского.

Джеймс отпрянул, не уверенный, что имел в виду Питер, но чувствуя,что это было что-то оскорбительное.

– Я не думаю...

– Нравится тебе или нет, мы постоянно так поступаем.

Питер махнул рукой и прислонился к ближайшему дереву, разогнав всех фей вокруг.

Джеймс нахмурился, изо всех сил стараясь сфокусироваться на правилах поведения. Он знал, что люди, учащиеся в Итоне, придерживаются определённого кодекса относительно убийств. Но каждый раз, когда он запрещал себе думать о том, чтобы решиться на авантюру, его взгляд натыкался на парящего ухмыляющегося Питера и фей.

– Из этого места можно вернуться обратно? – спросил Джеймс.

– Конечно. Я и сам родился в Лондоне. А сейчас путешествую туда-обратно, когда пожелаю.

Джеймс поднял удивлённо брови и шагнул к Питеру.

– Ты родился здесь? В Лондоне?

Питер посмотрел на пруд поверх плеча Джеймса.

– Я рос прямо тут, в Кенсингтонских садах, с феями. Пока однажды не решил, что больше не хочу.

«Пока однажды не решил, что больше не хочу».

Джеймс закусил губу. Интересно, а действительно ли можно просто «не захотеть»? Впервые в жизни Джеймс задался вопросом, а правда ли он хочет стать взрослым.

– И тогда появилась мечта о Нетландии. И с тех пор я могу летать туда и сюда, когда захочу.

Джеймс начал считать, что предложение этого мальчишки, и его обещания, и пираты, и приключения – всё это детские фантазии. Но уже через минуту он задавал следующий вопрос:

– И ты можешь взять меня с собой? В Нетландию?

Питер внимательно на него посмотрел, пощипывая подбородок и разглядывая своими завораживающими зелёными глазами.

– Возможно.

Начинало светлеть, и Джеймс поднялся на ноги, понимая, что они будто приросли к земле. Он разрывался между тем, чтобы остаться в Кенсингтонских садах, чего страстно желал, и тем, чтобы пойти домой, как и должен был.