– Дваш, - улыбнулась она собаке, и свирепый пёс внезапно завилял хвостом, заскулил и полез к ней ласкаться.
– Это его имя. На ошейнике выбито. Дваш - это то ли мёд, то ли медовый, как-то так. Точно не знаю, я на израильском говорю ещё хуже, чем ты на торговом. Можно, я на минутку прилягу?

– Можно. Это есть куда лучше, чем реветь, - ухмыльнулся я.

– Понимаю, они хотели нас убить, и всё такое. Но разве мы не могли оставить их в живых?

– Нет. Излишнее милосердие к врагам есть повышенная смертность друзей. Я есть пощадивший тех, кто есть ищущие в лесу твой кулон. А эти есть охранявшие дирижабль. А дирижабль есть уничтожаемый. Мы есть должные сделать это.

– Чтобы не было погони?

Я молча кивнул и занялся оружием убитых. С псом я теперь отлично ладил, говорил ему, что он Дваш и трепал по холке, а он вилял хвостом и лизал мне руку. Я даже снял с него намордник, всё равно рано или поздно это пришлось бы сделать. С оружием получилось не так просто, как с собакой - оно здорово отличалось от того, что я отобрал у банкиров. Но дядя Баден натаскал меня отменно, и в я разобрался, как в этих арбалетах менять колчан со стрелами и где у них предохранитель. Правда, предохранитель переключался на три положения. Что это значит, можно было понять только экспериментом.

Предупредил Лону, что сейчас будет громко, но даже предупреждённая, она перепугалась, когда из арбалета грянул гром, а когда при другом положении предохранителя загремело куда дольше, она вообще схватилась за голову. А Дваш и глазом не моргнул, наверняка он всё это уже видел и слышал.

– Дарен, это же громовое оружие богов, - жалобно пролепетала Лона.

– Это есть оружие народа твоей матери и гувернантки, - возразил я.
– Они есть богини, так ли это?

– Не знаю. Я уже ничего не знаю!

Заставил пострелять и её. Справилась она неплохо, хотя трубка, из которой вылетали стрелы, так и норовила задраться вверх. Потом отдал ей арбалет, который отобрал у мёртвого пилота, с этим оружием она справилась ещё лучше.

– Если это есть оружие богов, то ты есть богиня тоже, - сказал я, и она немного покраснела.

– Я не против быть богиней кое для кого, - смущённо призналась она.

Некогда было выяснять, что это за кое-кто, возня с вражеским дирижаблем и так затянулась. Напоследок ещё раз обыскал убитых, и у одного из них в кармане нашёл плоскую стеклянную бутылку с водой. Быстро её открыть не удалось, так что сбил горлышко рукояткой кинжала, и по запаху сразу понял, что это смесь винного спирта с водой, примерно напополам. Что ж, пригодится.

Мы начали таскать из лесу хворост и набивать им внутренность дирижабля. Лес рядом, хворосту много, мешал только Дваш, который хватал зубами хворостины, а они от этого ломались и выпадали из рук. Потом он поднимал с земли какой-нибудь обломок палки и тыкал им в руки то мне, то Лоне, и мы роняли всю охапку. Оказалось, он хотел, чтобы мы бросали палки, а он их нам приносил. Нормальная собачья игра, жаль только, не вовремя.

Потом Лона упаковала все вещи и отвела лошадей шагов на двадцать западнее дирижабля, а я вылил спиртовую смесь на хворост и всё это поджёг. Огонь занялся сразу, я быстро прополз под дирижаблем, разбил в нём окно, чтобы появилась тяга, и помчался к своему коню. Казалось, сколько там бежать, но разыгравшийся Дваш схватил меня за штанину, и я рухнул лицом в песок. Пока я протирал глаза и отплёвывался, он меня облизывал. Смерть хозяев его совсем не огорчила. Видать, с псом обращались не очень. Одно то, что он сидел в наморднике, причём внутри, в духоте, когда мог бы принести куда больше пользы снаружи, говорило о многом.

Я запрыгнул в седло, ещё не до конца убрав песок из глаз, громко свистнул и сразу пустил коня рысью, а очень скоро перевёл его в галоп. Пёс мчался рядом, причём молча. Хоть Дваш и не ладил с бывшими хозяевами, но обучили его неплохо, этого не отнять. Ему бы неуместной игривости поубавить - вообще цены бы псу не было. Вязкий песок лошадям всё-таки немного мешал, но сейчас их неудобства меня не волновали. Только шагов через семьсот от дирижабля мы перевели их на шаг.

– Сейчас будет что-то опасное?
– спросила Лона.

– Ты есть видевшая извержение вулкана, так ли это?

– Нет, никогда не видела.

– Если я есть не ошибающийся, оно есть готовящееся сейчас.

Я-то взрывов уже насмотрелся. И паровой катапульты, и водородных баллонов для аэростата, и экспериментальных двигателей, работающих на жидком горючем масле. Но такого, как сейчас, не видал. Столб огня поднялся до неба, а через пару мгновений нас ударило звуком. Лошади испуганно заржали и встали на дыбы, я в очередной раз полетел в песок, Лона завизжала, и только Дваш удивлённо смотрел то на нас, то на огненный столб, пытаясь понять, из-за чего переполох. Да, пёс явно повидал многое.