– А что ты предлагаешь?

– Не знаю…

Какое-то время мы молчали, преувеличенно внимательно следя за дождём, бьющим по стеклу, пока тишина не стала давить на плечи, словно камень, и я, не выдержав первым, разрушил это мрачное безмолвие:

– Давайте не будем пороть горячку. У меня есть один знакомый колдомедик…

– Психиатр?

– Психолог. Он… – никто, кроме меня не знал того, что, очнувшись после ранения и узнав, что Рон в коме, я пытался перерезать себе вены, и только молодой колдопсихолог, нашедший Героя Всея Магической Британии рано утром в луже крови, не только спас мне жизнь, скрыв все следы неудавшегося самоубийства, но и сумел вправить мозги, – он меня тогда, семь лет назад, буквально с того света вытащил. Не надо корчить такие рожи! Я же не прошу вас всё решать сию минуту. Просто поговорите с ним. Хорошо?

– Ладно.

Я ушёл спать, оставив их одних. Не знаю, о чём они там разговаривали и сколько ещё просидели, но на следующий день вели себя, как ни в чём не бывало, прекратив изображать двух голубков.

Всю следующую неделю я не вылезал из лаборатории, пытаясь создать стабилизирующий артефакт на основании описаний, данных в дневниках. Дело продвигалось с большим трудом. Получить то, что мне было необходимо, удалось только с двенадцатого раза. За всё это время мне было как-то не до семейной драмы, развивавшейся у друзей. Со своими-то проблемами не знаю, как разобраться. Так что, советчик из меня в этом вопросе, как гиппогриф из соплохвоста…

На сон оставалось три-четыре часа в сутки. Если бы не Нарцисса, я бы, наверное, с голоду помер, потому что от её эльфов просто отмахивался, а заглянувшего как-то на правах колдомедика Драко едва не проклял на месте. Да, я понимаю, что характер у меня не сахар и под горячую руку мне лучше не попадаться, но прогнать Нарциссу у меня язык не поворачивался. Как-то незаметно, она сумела стать своей в моём доме. А после одного разговора по душам, произошедшего глубокой ночью, когда ей в очередной раз удалось вытащить меня из лаборатории, чтобы накормить, я стал совершенно по-другому смотреть на казавшихся мне когда-то бездушными и холодными аристократов. Мда-а, кто бы мог подумать? Если бы мне рассказал всё это кто-то другой, я бы ни в жизнь не поверил.

Но вот наконец-то проклятый стабилизатор был готов, а перевод описания ритуалов подходил к концу. Малфой, обследовав Рона, объявил, что в дополнительном лечении тот больше не нуждается, написал целый свиток рекомендаций, и стараясь не встречаться взглядом с Гермионой, убрался в Св. Мунго, пригрозив появиться вечером. А мы втроём отправились к Кингсли закидывать удочки о восстановлении рыжика на службе, а заодно и устраивать допрос с пристрастием. А то что это получается?! С тех пор, как Герми передала полученные нами сведения о планах инквизиции, от Главного Аврора не было ни слуху, ни духу. На все наши запросы секретарь отвечал, что Шеф занят, а интересующая нас информация проходит под грифом СС и не подлежит разглашению. Ага! Щазз!!! Как в пасть фанатикам лезть, так мы, а как информацией делиться, так пошли на фиг! Не выйдет, господа хорошие!

В этот раз Шеклболт не стал от нас прятаться – может, в этом сыграла свою роль моя угроза разобраться во всём самостоятельно, а может – просто лишнее время появилось. Не знаю. Но встретил нашу троицу бывший начальник в довольно радужном настроении и, наложив на свой кабинет Заглушающие чары, с удовольствием поведал, что благодаря нашим сведениям Аврорату удалось вычислить всех, кто состоял в экстремистской ветви «Святой Конгрегации».

– Постой, постой, шеф! Так не вся инквизиция была в этом замешана?!

– Слава Мерлину, не вся. Мы с этими-то две недели разбирались. Их там больше двухсот человек набралось. Руководила ими та самая троица, что мы видели на вилле под Флоренцией. Двое из них были не последними людьми в руководстве «Святой Конгрегации», но не имели особой власти и поддержки своих коллег из-за проповедуемых ими крайне экстремистских взглядов. Такой расклад их явно не устраивал, и они, втайне от своих непосредственных начальников, создали небольшую армию боевиков-фанатиков для того, чтобы, так сказать, силовыми методами сменить верхушку организации и её приоритеты. Тогда ещё разговоры о мировом господстве не шли.

– Как давно они узнали о Магическом Мире?

– Чуть больше десяти лет назад: одна из групп Пожирателей на свою беду нарвалась на большой отряд боевиков и…

– Не рассчитала силёнок, – Герми достаточно хорошо знала, что из себя представляют и те, и другие, чтобы догадаться о дальнейшем развитии событий. – Дознаватели вытрясли из ПСов всё, что те знали, и заинтересовались ватиканскими архивами.

– Да. Там они и нашли упоминание об артефакте, способном дать им неограниченные денежные средства и доступ к бессмертию. На наше счастье, делиться информацией заговорщики не посчитали нужным, иначе, боюсь, к этому времени, тайна Магического Мира была бы уже раскрыта.

– Им удалось добраться до армейских арсеналов?

– Нет. Как впрочем, и создать прибор, блокирующий магию. Видимо в их разговоре вы что-то не так поняли…

– Кингсли, эти трое обсуждали варианты использования прибора, а не возможность его создания, ты же видел воспоминания Герми.

– Тогда, почему ни один из допрошенных нами боевиков не знал о нём ничего конкретного?

А вот снисходительная улыбочка, появившаяся на губах моего бывшего шефа, меня, признаться взбесила. Они, значит, профессионалы, тут важным делом занимаются, а мы с Гермионой на вилле в бирюльки играли! Но я подавил готовые сорваться с языка не вполне печатные комментарии и, скопировав интонации Главного Аврора поинтересовался: