Гермиона знала, что обязательно всё выяснит. Она не могла иначе. А Тео в это время смотрел на неё не отрываясь, думая о том же самом: Грейнджер слишком дотошна и скрупулёзна, чтобы оставить всё как есть. Он успел увидеть в её глазах искорку любопытства — значит, он вызвал у неё интерес к себе, а значит, он добился своего.

Быстрое движение палочкой, и Крам был освобождён от сковывающего тело заклинания. Гермиона сразу поспешила к нему, даже не оборачиваясь на Нотта. Остальные зашептались между собой, ожидая, очевидно, выяснения отношений между преподавателем и напавшим на него учеником.

Но Виктор, спокойно взглянув на по-прежнему стоящего на пороге класса слизеринца, сказал лишь одно:

— Мистер Нотт, подойдите ко мне после урока. А нам, — обратился он ко всем остальным, — пора начинать. Прошу за мной.

Весь урок Виктор держался очень достойно, ни словом, ни действием не напоминая о случившемся на перемене. Тео, расположившийся на задней парте по соседству с Эдрианом Пьюси, тоже был до странного молчалив и безучастен. Гермиона один раз украдкой оглянулась на него, но, тут же поймав на себе его холодный хищный взгляд, решила больше этого не делать. Тем не менее, при всём царящем в классе показном спокойствии чувствовалось, что в воздухе витает напряжение. И когда прозвенел звонок, Гермиона нарочно собирала вещи как можно медленнее, надеясь определить степень неприязни, возникшей между Виктором и Ноттом, и, если что, как-то разрешить проблему. Но Крам, увидев, что она слишком долго копается, всё понял и вежливо попросил её покинуть класс.

Едва дверь за ней закрылась, Тео подошёл к первой парте и, присев на неё, в выжидающем жесте скрестил руки на груди. Виктор бросил на него быстрый, прощупывающий взгляд, и заговорил:

— Мистер Нотт, я не собираюсь наказывать конкретно вас или снимать баллы с вашего факультета за то, что произошло перед уроком. Моя собственная невнимательность и оплошность тому виной. Но я хотел бы узнать: где вам удалось научиться такой сложной магии?

— Лучше вам этого не знать, профессор, — ответил Тео с нажимом на последнее слово. — Не думаю, что мой ответ вам понравится.

— Я прекрасно осведомлён в том, что ваш отец — Пожиратель смерти.

При этих словах слизеринец болезненно поморщился и сжал край парты так, что с хрустом отломил маленький кусочек дерева.

— Чёрт... Репаро! — сказал он быстро, и парта вернулась к своему первоначальному состоянию. — Если вы так хотите это знать, то — да, отчасти дело в отце. Пожиратели смерти владели некоторыми видами магии, недоступной вам, хорошим волшебникам.

— Постойте, — Виктор прислонился спиной к преподавательскому столу, — но та магия, которую вы использовали, не из раздела тёмной.

— Потому что я ещё не настолько выжил из ума, чтобы разбрасываться запрещёнными заклятиями в Хогвартсе, этой обители света и добра, — Тео ухмыльнулся, и Крам не выдержал:

— Не нужно оскорблять место, которое стало для вас вторым домом. Или даже первым. Ведь, насколько мне известно, ваше имение конфисковало Министерство Магии.

— Подонки... — почти неслышно прошипел Тео, а вслух сказал: — Я смотрю, вы неплохо проинформированы. Связи?

— Это не ваше дело, — невозмутимо ответил Крам.

— Тогда и не ваше дело знать, где я научился такой сложной магии.

— Я всё равно это выясню, но если не хотите отвечать — ваше право. Однако, скажите мне, для чего вы всё это устроили? Хотели показать однокурсникам, какой вы превосходный волшебник?

— Хотел дать им понять, что не стоит со мной связываться, — хмыкнул Тео.

— Ладно, допустим. Но зачем вы применили заклятие против девушки? Это низкий поступок.

— Потому что, если бы я её не успокоил, она порвала бы меня на мелкие кусочки, — тут Нотт снова рассмеялся, правда теперь над своими словами. — Грейнджер же у нас борец за добро и справедливость, поэтому она была, мягко говоря, возмущена появлением в школе самого преданного исполнителя наказаний, назначаемых Кэрроу.

— Я сам удивлён, почему вас вернули в Хогвартс после всего, что случилось в прошлом году... Но опустим это. Вы можете быть свободны, мистер Нотт, но при одном условии.

Слизеринец прищурился.

— Каком же?

— Вы больше не тронете мисс Грейнджер.

Тео еле сдержался, чтобы не расхохотаться на весь класс.

Вот всё и выяснилось.

— А у вас что, до сих пор есть виды на неё?

— Что вы себе позволяете?! — вскипел Крам, выпрямляясь.

Тео тоже встал с парты, смело глядя болгарину в глаза.

— Это моё личное дело, буду я трогать Грейнджер или нет, — с тихой угрозой в голосе сказал он.

Ещё несколько секунд они испепеляли друг друга взглядами, а потом Нотт схватил сумку и пошёл к выходу.

— Ты не посмеешь! — крикнул ему вдогонку Крам, сжав руку в кулак.

— Ещё как посмею, — ухмыльнулся Тео и скрылся за дверью.

Следующие две недели только и было разговоров, что о предстоящем квиддичном матче. Джинни, Дин, Невилл и вся остальная гриффиндорская команда в любую свободную минутку тренировалась, Парвати с Лавандой безвылазно торчали на трибунах, поэтому Гермиона часто бывала в гостиной или одна, или с Асторией, которая вдоль и поперёк штудировала всевозможные учебники по трансфигурации и защите от Тёмных искусств.