Итак, эльфы были проданы, и внезапный полноводный поток золота, пролившийся на Хоу, изрядно увеличил его шансы на успех на севере. Он хорошо платил своим людям, покупая их верность, и выиграл драгоценное время.

Потому что время было тем, в чём он нуждался больше всего: время на то, чтобы усилить свои позиции; время на то, чтобы подчинить Хайевер; время на то, чтобы найти союзников; время на то, чтобы написать Логэйну и попытаться убедить его в том, что то, что он сделал, было просто необходимо сделать; время на то, чтобы королева успокоилась; и время на то, чтобы убийцы успели сделать свою работу.

Хотя он не мог повторить свой подвиг с превращением нескольких сотен эльфов в золото за один приём, он по-прежнему имел стабильный источник дохода, благодаря тайной договорённости с банном Воганом. Хоу послал надёжного агента, чтобы переговорить с Воганом об острой нужде Амарантайна в рабочих руках, и что он готов поделиться умеренной суммой, если Воган обеспечит регулярную отправку групп эльфов-подёнщиков из денеримского эльфинажа в Амарантайн, по Пути паломников. Воган с радостью встретил это предложение, которое позволяло ему удержать под контролем переполненный столичный эльфинаж. Эльфов приводили сразу к докам и после недолгих объяснений сажали на корабли, где они быстро оказывались в цепях и клетках, а затем, после того, как Хоу получал мешок золота надлежащего размера, корабли уходили прочь, за горизонт, куда скатертью им и дорога.

Наверное, когда люди Ферелдена поймут, что он для них сделал, они поставят ему памятник.

— Отец! — Томас Хоу ворвался в кабинет отца, осмелев от негодования и от излишне выпитого с утра. — Этот ублюдок Чейз не пустил меня в конюшни! Сказал, что я не могу взять лошадь для поездки в Амарантайн!

— Не сегодня, Томас, — спокойно ответил Хоу. — Для тебя это не лучший день для поездок. Можешь отправиться в Амарантайн завтра. Возможно, мы поедем все вместе — ты, я и твоя сестра, если пожелает. Ты сможешь повеселиться с друзьями, а Делайла сможет уделить время покупкам. А мне понадобится повидаться с некоторыми людьми. Да, отправиться завтра это хорошая идея.

— Только если мне не придётся подкатывать к этой кобыле Эсмерель, — проворчал Томас.

— Ты будешь вежлив с нашей верной сторонницей банном Эсмерель. Она мой друг. Я не заставляю тебя к ней «подкатывать», но благородному человеку надлежит вести себя по-благородному. «Подкатывать»? Что за вульгарное словечко!

Томас изучал носки своих сапог, запуганный и несчастный.

Его отец подошёл к окну и проводил взглядом маленькую цепочку повозок, удаляющуюся в северном направлении.

— Тем не менее, там будет дан ужин, и не сомневайся, что я потребую твоего присутствия и чтобы ты показал всё, на что способен. После этого можешь заниматься, чем угодно. Не вижу причин, по которым нам потребуется спешить домой на следующий день.

Томас развернулся, чтобы уйти, но взглянул на заваленный бумагами стол отца и задержался.

— Ты получил письмо от Натаниэля.

— Получил.

— С ним всё в порядке?

— Да.

Томас посмотрел на отца умоляющим взглядом, точно ребёнок, выпрашивающий сладости. Хоу ненавидел проявления всякого рода слабостей, но решил, что в данном случае это уместно. В конце концов, братская привязанность была полезным инструментом для сохранения семейных уз и даст силы выстоять перед врагами рода Хоу.

— Он изучил всё, что считал достойным для изучения. Если ситуация в ближайшие месяц или два улучшится, то я пошлю за ним. Всему своё время.

— Он обнаружит вокруг себя осиное гнездо, если вернётся.

— Возможно. А может быть и нет. Нас не победить, Томас.

— Кусландов тоже ещё до конца не разбили.

Хоу невесело рассмеялся.

— Да, не до конца. «Мы ранили змею, но не убили», как говорится в одной старинной легенде. Не беспокойся. Кусланды обречены. Даже если убийцы не преуспеют, у меня есть неопровержимые доказательства того, что Брайс и Элеанора были предателями и продались Орлею. Я это заподозрил ещё когда в прошлом году Брайс задержался в Орлее чуть дольше положенного. А уж когда эти бумаги попали в мои руки, я ничуть не удивился.

— А что насчёт Фергюса? Ему тогда было шесть лет, он тоже был предателем?

— «О волчатах никто не восплачет», — высокопарно процитировал Хоу. — Как только Логэйн прочтёт эти бумаги, Кусланды и их наследники будут объявлены предателями. Фергюсу повезёт, если он отделается изгнанием, а не будет публично казнён. Он станет вымаливать крохи со стола Императрицы подобно псу, которым он и является. Кусланды, как род, уже мертвы. Просто они это ещё не поняли.

— Бронвин стала Серым Стражем, и я слышал, что король ей благоволит. И тэйрн Логэйн тоже. Говорят, она выиграла битву при Остагаре…

— Да-да, как это мило. Маленькая злючка всё ещё играет в мальчишеские игры. Не удивлюсь, если Логэйну она понравилась. Вполне объяснимо, особенно если вспомнить его подругу, если старые слухи правдивы… И даже вполне возможно, что девчонка ничего не знала о планах своих родителей в отношении себя — что теперь уже не оспорить из-за вмешательства этого осла Дункана. Во всяком случае, она уже не подлежит королевскому суду, поскольку преступление было совершено до её вербовки. Если она выживет — что благодаря её авантюрной натуре маловероятно — то после того, как порождения тьмы будут разбиты, она, скорее всего, уедет в Андерфелс.