Мэг или я, – лично я полностью виню её – подскользнулся на гальке. Мы свалились с уступа и

упали в сернистые облака, находящиеся под нами.

ХЛЮП.

У Лабиринта определённо есть чувство юмора. Вместо того чтобы позволить нам размазаться об

каменный пол и умереть, он уронил нас в гору влажных пакетов, наполненных мусором.

Если вы ведете подсчет, то это был второй раз за мою смертную жизнь, (что ровно на два раза

больше, чем бог может вынести) когда я приземляюсь прямиком в отбросы. В неистовом

трёхногом вращении мы провалились в кучу. Мы опустились на дно, покрытое перегноем, но

каким-то чудом остались живы.

Мэг, покрытая молотым кофе, села. Я смахнул с головы банановую кожуру.

— Почему из-за тебя мы постоянно падаем в кучи мусора?

— Из-за меня? Это ты потерял равновесие!

Мэг безуспешно пыталась вытереть лицо. В другой руке она дрожащими пальцами сжимала

золотое яблоко.

— Ты в порядке? – спросил я.

— Всё нормально, – огрызнулась она.

Это, конечно же, была ложь. Она выглядела так, будто только что побывала в доме Аида с

привидениями (Совет профессионала: не ходите туда). Её лицо было мертвенно-бледным. Она

так сильно прикусила губу, что её зубы были красными от крови. Я также учуял слабый запах

мочи, означавший, что один из нас так сильно испугался, что потерял контроль над мочевым

пузырём. И я был уверен на все семьдесят пять процентов, что это не я.

— Человек наверху, – сказал я. – Ты узнала его голос?

— Заткнись. Это приказ!

Я попытался ответить. Но к своему ужасу обнаружил, что не могу. Мой голос своевольно

подчинился команде Мэг, что не сулило ничего хорошего. Я решил отложить на неопределённое

время расспросы о Звере.

Я огляделся вокруг. Вдоль всех четырёх стен мрачного подвала тянулся мусоропровод. Пока я

осматривался, справа скатился ещё один мешок с мусором и упал в кучу. Запах был настолько

сильный, что с лёгкостью выжег бы краску со стен, если бы серые шлакоблоки были покрашены.

Но это всё же лучше, чем вонь, исходящая от Пифона. Единственным выходом, находящимся в

поле нашего зрения, была металлическая дверь, помеченная знаком биоопасности.

— Где мы? – спросила Мэг.

Я с ожиданием посмотрел на неё.

— Ты уже можешь говорить, – добавила она.

— Это может тебя шокировать, – сказал я, – но мы находимся прямо в помойке.

— Но где?

— Мы можем быть где угодно. Лабиринт сообщается с подземельями по всему миру.

— Как Дельфы, – Мэг посмотрела на меня так, будто вся наша маленькая экскурсия по Греции

была целиком и полностью моей виной и не... ну, только моей виной.

— Это было неожиданно, – согласился я. – Мы должны поговорить с Хироном.

— Что такое Додона?

— Я... Я позже объясню.

Мне не хотелось, чтобы Мэг снова меня затыкала. И я также не хотел говорить о Додоне, пока

мы находились в одной из ловушек Лабиринта. По коже бегали мурашки, и я не уверен, что

причина этого – липкая газировка, которой я был покрыт.

— Сначала нам нужно выбраться отсюда.

Мэг посмотрела на что-то позади меня.

— Это хотя бы было не напрасно.

Мэг засунула руку в недра мусора и достала уже второй сияющий фрукт.

— Осталось ещё одно яблоко.

— Великолепно.

Я думал только о том, когда же закончится этот дурацкий забег, который устроил Харли, но хотя

бы Мэг получила необходимую встряску.

— А теперь давай посмотрим, какие потрясающие биологически опасные вещества ожидают нас

за дверью.

Они исчезли?

О нет, нет, нет, нет, нет, нет

Нет, et cetera9

БИОЛОГИЧЕСКИ ОПАСНЫМИ ВЕЩЕСТВАМИ оказались вегетарианские кексы.

Поблуждав по нескольким коридорам, освещенным факелами, мы забрели в современную

пекарню, полную посетителей. Судя по стойке с меню, она носила сомнительное название

«ВЕГАН 10 УРОВНЯ». Смрад, идущий от нас (да, от нас несло отбросами и вулканическими