калачиком в темноте. Всё, что я мог, – это молиться, чтобы мой заклятый враг не почувствовал

моё присутствие. Впервые за всю свою чудесную жизнь я желал стать невидимым.

О, почему Лабиринт принёс меня именно сюда?

Как только я об этом подумал, то упрекнул самого себя. Конечно же, он доставил меня именно

туда, где мне меньше всего хотелось оказаться. Остин ошибался насчёт Лабиринта. Он так и

остался злобным созданием, запрограммированным на то, чтобы убивать. Только сейчас он

немного охладел к убийствам.

Мэг не обращала внимание на угрозу, нависшую над нами. Даже в присутствии монстра,

находящегося в тридцати метрах от нас, она была полностью сосредоточена на задании. Мэг

толкнула меня локтем и указала на маленький выступ на противоположной стене, где сверкало,

переливаясь всеми цветами радуги, яблоко.

Это Харли его туда засунул? Навряд ли. Более вероятно, что мальчишка просто скатил яблоки

вниз по разным коридорам, надеясь, что они найдут наиболее опасное место для того, чтобы

пустить корни. Я начинал ненавидеть этого пацана.

Мэг прошептала: "Мягкой посадки".

Я метнул на неё испепеляющий взгляд.

— Слишком опасно.

— Яблоко, – прошептала она.

— Монстр, – прошипел я в ответ.

— Раз.

— Нет!

— Два.

— Нет!

— Три.

Она прыгнула.

А это значит, что я прыгнул вместе с ней. Мы еле достали до выступа, чуть не свалившись в

бездну. Только моя координация и природная грациозность спасли нас от трагической гибели из-

за перелома позвоночника. Мэг подхватила яблоко. Монстр над нами прогремел:

— Кто приближается?

Его голос... О боги, я помню этот голос – глухой и хриплый, будто он дышал ксеноном, а не

воздухом. Насколько я знаю, так и было. Пифон точно может испускать ядовитые газы. Монстр

переместился. Гравий из-под него посыпался в расщелину.

Я лежал, прижавшись лицом к холодному камню, боясь пошевелиться. Каждый стук сердца

глухо пульсировал где-то в висках. Как же я хотел, чтобы Мэг перестала дышать. Как хотел,

чтобы стразы на её очках прекратили блестеть. Пифон услышал нас. Я молился всем богам,

чтобы монстр не обратил внимание на шум. Одного неаккуратного выдоха в расщелину хватило

бы, чтобы он нас убил. От его токсичных газов не было спасения – только не на таком близком

расстоянии, только не для смертного. Вдруг из пещеры сверху раздался другой голос, более

тонкий и больше похожий на человеческий.

— Здравствуй, мой змеиный друг.

Я чуть не заплакал от облегчения. Я не имел ни малейшего понятия, кем был этот

новоприбывший, и почему он так глупо дал знать Пифону о своём присутствии, но я всегда

ценил, когда люди жертвовали собой во имя спасения меня. В конце концов, вежливость ещё

жива!

От грубого смеха Пифона по телу пробежала дрожь.

— Мне было любопытно, совершишь ли ты поездку, месье Зверь.

— Не называй меня так, – огрызнулся человек. – И сезонный билет сейчас достаточно дёшев по

случаю возвращения Лабиринта к обслуживанию.

— Приятно слышать, – тон Пифона был сух, как базальт.

Сложно описать голос, заглушенный несколькими тоннами плоти рептилии, но он был слишком

спокойным и ровным для человека, который разговаривает с Пифоном. Я когда-то слышал, как

термин "Зверь" использовали для описания кого-то, но, как обычно, моя память смертного меня

подвела. Если бы я только мог сохранить хотя бы самую важную информацию! Зато я отлично

помнил, что я ел на десерт, когда впервые обедал у царя Миноса. (Пирог со специями). Я помню,

какого цвета были хитоны сыновей Ниобы, когда я их перехитрил. (Очень неприятный оттенок

оранжевого). Но я не могу вспомнить что-то элементарное, как например, кем был этот Зверь:

борцом, телезвездой или политиком. А может, всем сразу?

В свете яблока лицо Мэг приобрело бронзовый оттенок. Её глаза были широко распахнуты от

страха. Немного поздновато спохватилась, но она хотя бы не шумела. Если бы я её не знал, то

решил бы, будто мужской голос ужасал её гораздо больше, чем голос монстра.

— Итак, Пифон, – продолжил человек, – есть какие-нибудь пророчества, которыми ты хочешь