Шрифт:
– Глупенький. Тебе это ещё надоест.
Я не поверил ей…
( … один немецкий умник, по фамилии Бисмарк, однажды съумничал:
– На личном опыте учатся только дураки, я же предпочитаю учиться на опыте других.
«Я не поверил ей…»
А ведь даже сестра моя, Наташа, будучи младше меня на два года, не раз доказывала, что ей известно больше моего.
Да, далеко мне до Бисмарка с моим неверием опыту других.
Немного утешает то, что я всё ж не дурак – раз не умею учиться даже и на собственном опыте.
Интересно, к какой категории мне нужно отнести себя?
Ладно, не будем отвлекаться; сейчас этот вопрос не в тему …)
Огурцы вконец обрыдили.
Уже нехотя, просто от нечего делать, возьмёшь один из ящика, откусишь пару раз да и запустишь в ближайшую чащу бурьяна на территории Овощной базы.
Вобщем, я тоже сошёл с дистанции и отправился в контору ОРСа за расчётом.
Мне заплатили пятьдесят рублей за месяц и полторы недели. В жизни не держал в руках подобной суммы. Интересно, хватит ли на мопед? У кого бы спросить?
Разговор с мамой снял эти вопросы:
– Серёжа, скоро в школу. Тебе нужна одежда. Обувь нужна и тебе и младшим. Сам знаешь как нам приходится выкручиваться.
– Да, есть у меня одежда! Я ж говорил тебе зачем иду на Базу.
– Те брюки, что я уже два раза перекрашивала? Это твоя одежда? В твоём возрасте стыдно в таком ходить.
…Прощай, мустанг моей мечты! Не мчать нам с тобой по проспекту Мира, обгоняя всякие «риги» и «десны»…
Брюки мне не покупали. Я пошёл в швейное ателье рядом с Автовокзалом. Портниха с длинным острым носом обмеряла меня и пошила брюки из тёмно-серого лавсана.
Широкий, на две пуговицы, пояс. От колена клёш.
Пятнадцать рублей.
Брюки скоро пригодились.
Владя принёс новость, что в парке на Миру будет конкурс на исполнение молодёжной песни. Запись участников в горкоме комсомола. Артур тоже участвует.
Артур – это армянин, который служит в стройбате рядом с Рембазой. Он – кумир Влади.
На гитаре он – бог, причём играет правой. И при этом он не перетягивает струны, а берёт обычную гитару, переворачивает в обратную сторону; басы внизу, а тонкие вверху; и – играет!
Кроме того, Артур ещё и поёт. Можно не сомневаться – первое место за ним.
Но всё равно мы решили участвовать. Вдвоём.
Как комсоргу школы, знакомому с расположением кабинетов в горкоме, честь делать заявку и уточнять время проведения конкурса была предоставлена мне.
Оказалось, что времени в обрез – конкурс через два дня на танцплощадке Центрального парка.
Мы приступили к репетициям.
Киномеханик Клуба, Константин Борисович, включил в пустующем в дневное время зале свет и два микрофона на сцене.
Один из них мы засунули внутрь Владиной гитары и из мощных динамиков в колонках киноаппаратуры по бокам сцены взревел настолько кайфовый звук, что Константин Борисович не выдержал и ушёл.
На его место прибежал радостно взвинченный Глуща, который проходил по Профессийной и услыхал рёв и вой этой катавасии.
Мы решили сделать два номера; сначала инструменталка – партия бас-гитары из песни «Шоколад'oвый Крем» польской группы «Червони гитары», а потом песня из кинофильма «Неуловимые мстители».
На репетициях всё шло довольно гладко – рокэнрольно гудел бас из гитары с микрофоном, потом она превращалась в акустическую и Владя пел, что много в поле тропинок, только правда одна.
Плюс к тому, я сбоку подтрынькивал на своей.
Сюрпризы начались на самом конкурсе.
В раковине сцены на танцплощадке установлен всего только один микрофон. Это – раз.
Нашему дуэту нужно как-то называться. Это – два.
Второй секретарь горкома предложила на выбор: «Солнце» или «Трубадуры».
Из двух зол выбирай которое покороче.
Засунуть микрофон в акустическую гитару не так-то просто. Нужно отпустить две тонкие струны снизу и под ними впихнуть его в дыру деки. Затем снова настроить отпущенные струны. Но как теперь докричаться со своим объявлением до микрофона под декой?
После инструменталки та же тягомотина, но в обратном порядке, с доставанием микрофона из гитары.
Владя запаниковал: «да пошли они!», а я начал его убеждать, что обратной дороги нет, раз мы припёрлись сюда со своими гитарами; или мы, типа, их просто выгуливаем?