– Ну, ты, брат, и дал, – Павел сел на край кровати. – Что ж никому про сердце не сказал? Позвонил бы медикам, сделали б укол. А таблеток сонных зачем наглотался? Из-за нашего разговора что ли?

– Вот еще! – отмахнулся Серебров и свалил-таки капельницу.

Он выдернул иглу, поморщился от боли и сел на кровати. Солопов бросился на помощь. Командир жестом остановил его.

– Вы что, мужики, решили, что я из-за вас? – усмехнулся полковник. – Все в порядке. Не барышня я кисейная, чтобы впадать в панику, – он рассмеялся. – Чудаки, чего волнуетесь? Просто разболелся левый бок, хотел часок покемарить… Кто его знает, сколько этих таблеток надо было принять. Они же малюсенькие.

– Фу, ты, черт, напугал, – Говорков хлопнул командира по плечу.

– А сердце как? – осторожно поинтересовался Солопов.

– Как у быка, Коля! Хоть на корриду!

Вошла медсестра, увидела, что капельница валяется в стороне, и схватилась за голову. «Без паники! – скомандовал Серебров. – Все в порядке! Пора на службу!»

Вечером ноги сами понесли Вячеслава к продовольственному складу. Света в окне не было, и он повернулся, чтобы уйти, но по привычке толкнул дверь. Она распахнулась. Анна, свернувшись калачиком, сидела на диване. Рядом резвился котенок. Полковник, видя сгорбленную фигурку, упал перед ней на колени, взял лицо в свои ладони и посмотрел ей в глаза. Анна беззвучно вздохнула и отвернулась. Вячеслав поймал ее растерянный взгляд. По щекам женщины ручьями текли слезы.

– Ты что, глупышка, испугалась? – Серебров бережно погладил ее волосы и поцеловал мокрые глаза. – Все в порядке, родная моя, все очень хорошо, – вздохнул он. – Я не болен, я просто разыграл все это, чтобы не было разговоров. В тебя же первую полетят камни.

– Поедем в город, – попросила она. – Пожалуйста, скорее.

– Одевайся, – он встал и начал метаться в поисках ее одежды.

– Иди, я сама, – оттолкнула его Анна.

– Машину сюда подогнать?

– Нет, чтобы не было разговоров, я пойду на переклад.

Вячеслав помог ей одеться и направился в штаб. Матвеева наблюдала за ним из окна. Медленно сняв военный китель, она переоделась, набросила на плечи пальто и взяла в руки шаль. Подойдя к зеркалу, Анна внимательно изучила свое отражение, не спеша, вытерла слезы и почти на ощупь подкрасила губы. В темноте практически ничего не было видно. Она покачала головой, прислонилась лбом к холодному стеклу и на несколько секунд замерла без движения. Потом громко выдохнула и… раскатисто рассмеялась. У нее началась истерика. Еще полчаса назад Анна была убеждена, что сделала неверную ставку, и надежда на счастье улетучилась вместе с туманом. Но приход Сереброва все изменил. Этот человек был здоров и не собирался ее бросать. «Шансы повышаются», – нервно усмехнулась красавица.

Всю дорогу ехали молча. Вячеславу ужасно хотелось остановить машину и пересесть к Анне, чтобы успокоить ее или, на крайний случай, согреть своим теплом, и он с трудом сдерживал себя. На въезде в город Серебров, не оборачиваясь, уточнил, где ее высадить. «Если можно, у «Детского мира» – там сад». Через несколько минут водитель лихо затормозил у резных ворот.

– Ура! – бросился к матери Антон. – Мама на джипе приехала.

– Это не джип, – поправила его Нина, – а военный автомобиль.

– Ну, теперь, я думаю, вы и сами разберетесь, – улыбнулась соседке Маша. – Передаю Тошку с рук на руки и бегу в студию. Всего хорошего, – попрощалась она и, обернувшись, добавила: – Кстати, в универмаге дают детские колготы, но есть очередь.

Анна поблагодарила и направилась с детьми в магазин. Простояв битый час, Нина с Антоном стали капризничать и проситься на улицу. «Хотите остаться без колгот? Надо достояться, никто вам их на блюдечке не принесет, – упрекнула мать, но сжалилась. – Ладно, поиграйте во дворе. Я вас позову».

В тесноте перехватывало дух, но Анна второй час мужественно терпела давку. От напряжения и жары лица распарившихся женщин покраснели, волосы разметались. Кто-то расстегнул пальто, кто-то и вовсе снял верхнюю одежду. Со всех сторон неслись детский плач и недовольные возгласы измотанных страстями по дефициту женщин. У Анны разболелась голова, но она терпеливо двигалась к прилавку. Продавщица ежеминутно просила толпу угомониться. В конце второго часа она смахнула пот со лба и зычно выкрикнула, что осталось только два размера. Но очередь не поредела: никто не собирался расходиться. Одни брали впрок, другие хотели сделать на ходовом товаре маленький бизнес, третьи надеялись обменять колготы на другие, но уже нужного размера. Сама жизнь заставляла хитрить и приспосабливаться. Анне повезло: ее дети носили названные размеры. Если такую жизнь вообще можно было назвать везением. Кто-то строго потребовал: «Отпускайте по две пары в руки». Начались споры. Едва держась на ногах, Анна устало вздохнула и отправилась на поиски детей.

Они играли у запасного выхода. В это время открылась дверь, и заведующая универмагом, не обращая внимания на зевак, выпустила ухоженных дамочек. В руках каждой были увесистые пакеты, доверху набитые дефицитной продукцией. Женщины дождались, когда водители уберут покупки в багажник, и остановились в сторонке посудачить. Они вызывающе хохотали и не обращали внимания на комментарии прохожих.

– И не стыдно на глазах у народа с черного хода отовариваться? Кажный день сюды ходют. Откуда только деньги берут?