– Ничего, Алссек, - Хифинхелф осторожно положил лапу ему на плечо. – Большше недели мы там не проссидим – намесстник сспохватитсся. Флинсс знает, конечно, будет ли он к тому времени здессь намесстником…

========== Глава 08. Драконьи Рёбра ==========

Ветер посвистывал в тенистых ложбинах, присыпанных песком и поросших колючими травами, клочья высохшей гезы катались по земле, цепляясь за длинные шипы на листьях-лепёшках Нушти. Дуновения с юга не приносили прохлады – лишь сухой жар и пыль, скрипящую на зубах. Близился полдень; колючие рыжие ящерицы, отогревшиеся на камнях, короткими перебежками пробирались из тени в тень – поближе к прохладным норам. Даже им было невмоготу. Привстав на красноватом уступе древней скалы, Алсек видел, как на юге бродят, покачиваясь, пылевые столбы, а высоко в небе поблескивает россыпь серебристых волокон – стаи небесных змей кружили вдоль дюнных хальп. Изыскатель сперва опасался, что почтенный Шафкат снова примется их подманивать, но чародей, похоже, покончил с опасными опытами – по крайней мере, до начала лета.

Алсек спрыгнул с уступа, ощупал кусок стены, виднеющийся из-под песка. Это, несомненно, была ти-науанская кладка, разве что выветренная и выкрошившаяся за две тысячи лет. Изыскатель заглянул под корни пустынной колючки – стена продолжалась, полукругом врастая в обрыв. Когда-то она была выше – песок с тех пор насыпался локтя на три.

«Четвёртый могильник,» - кивнул сам себе Алсек, нанося очертания кладки на карту. «Но брешей в нём не видно. Какой же из них размыло по весне?»

– Хссс, - зашипели за плечом.

– Что там, Хиф? – спросил жрец, не оборачиваясь. – Тут четвёртая гробница. На твоей стороне что-нибудь есть?

– Ессть, как не быть, - отозвался жёлтый ящер, неприязненно покосившись на пылевые столбы за холмами. – Ещё две башшни, одна тронута оссыпью – ессть нишши в сстене. Мне кажетсся, это из неё вынессло те коссти и чешшуи.

– Да? Надо глянуть, - обрадовался изыскатель. – А где Аманкайя?

– Играет сс ящерицами, - махнул лапой Хифинхелф. – Осставим пока могильники. Сскоро полдень, пуссть займётсся делом – она сс рассвета не тренировалассь.

Изыскатель кивнул.

– Блокада разума?

– Для начала – хотя бы Подсслушшивание, - махнул хвостом иприлор. – Жаль, Шшафката нет – ограничимсся ящерицами…

От Драконьих Рёбер до ближайшей дюнной хальпы дойти можно было за четверть Акена – и, если прислушаться, тишина пустыни разлеталась вдребезги: шипел ветер на горячих камнях, пересвистывались небесные змеи, вдалеке блеяли напуганные харсули – кто-то из кошек вышел на охоту – а на севере, за дюнными хальпами, взрыкивали куманы и устало перекрикивались их пастухи. Алсек видел с каменного гребня, как загоняют обратно на пастбище самок, сломавших ограду, и копаются в песке, разыскивая свежие кладки. Куманам, неведомо почему, не нравилось откладывать яйца на пастбище – они убегали в пустыню и закапывали их в горячий песок, да поглубже, и если пастухам случалось замешкаться, свист ветра становился громче – стая небесных змей спускалась прямо к новому «гнезду». Проезжая мимо пастбищ, Алсек замечал свежие шрамы и вырванные куски шкуры на плечах и спинах куманов – змеи не только крали яйца, но и кусали ящеров. Поговаривали, что заблудившихся в пустыне животных обгладывали до костей.

Изыскатель приложил ладонь ко лбу, высматривая знакомого кумана, но тщетно – Куши по приказу хозяина держался подальше от дюн, пасся где-то на северных хальпах…

– Хссс! – сердитое шипение заставило Алсека вздрогнуть и скатиться с гребня. Ящер жестом велел ему оставаться на месте, и жрец послушно замер, во все глаза глядя на дно ложбины.

Аманкайя сидела там, в тени скалы, не шевелясь и к чему-то прислушиваясь. Что она могла слышать сквозь платок, намотанный в три слоя, Алсек не знал. Повязка не пропускала и свет, из-под неё виднелся только кончик носа.

Ящерица выскользнула из-под куста Нушти, огляделась, пробежала по песку в полушаге от чародейки и нырнула в расщелину. Аманкайя шевельнулась, запоздало поворачиваясь лицом к зверьку.

– Ящерица? – еле слышно донеслось из-под платка. Хифинхелф усмехнулся и указал жрецу на тот же куст Нушти. Алсек поморщился – рвать одежду о колючки ему совсем не хотелось.

Он на цыпочках пробирался между шипами Нушти и выветренными камнями. Аманкайя повернулась закрытым лицом к нему. Он чувствовал едва заметное холодное дуновение на макушке, и ему было не по себе.

Алсек остановился у крайних листьев Нушти – от них до Аманкайи было не более пяти шагов. Чародейка молчала. Он растерянно посмотрел на Хифинхелфа – ящер покачал головой и указал изыскателю на камень в трёх шагах от колдуньи.

«Аманкайя!» - Алсек старался думать громко и отчётливо, даже пошевелил губами. Чародейка поворачивалась вслед за ним – чуть с опозданием, но вполне уверенно… и молчала.

«Боги! Выходит, я тихо думаю. Чего не знал, того не знал…» - сдержав расстроенный вздох, Алсек шагнул к камню и едва не упал. Шнурок с амулетом-когтем зацепился за лист Нушти и выскользнул из-за пояса, увязнув в песке. Жрец прикусил язык, чтобы не помянуть никого из тёмных богов, и нагнулся за когтем.

– Алсек! – вскрикнула Аманкайя. – Как ты подошёл так незаметно?

На каменном гребне Хифинхелф насмешливо пошевелил раздвоенным языком. Алсек показал ему кулак.

– Аманкайя, ты же слышала кого-то, когда я шёл от стены к стене, - он подобрал коготь и вернул на пояс. – Ты поворачивалась за мной… Сейчас ты меня слышишь?

Колдунья прислушалась и растерянно покачала головой.

– Какой-то гремящий туман, как от реки на порогах, и больше ничего. Я слышу нескольких сытых ящериц и одну голодную, сверху очень много голосов, но все о еде, вон в той стороне – Хифинхелф, и ему весело. А тебя я не слышу. Алсек, ты думаешь, это из-за амулета?