– Он... заразительно смеется, – оправдывается брюнетка. – Просто, глядя на тебя, трудно поверить, что ты – тренер по футболу.

Куросаки со вздохом оглядывает свой наряд: белая блузка с длинным рукавом, чёрная юбка-карандаш чуть выше колен.

– Нда-а, – протягивает Карин, отправляясь в следующую аудиторию. – А ведь раньше, если меня видели в юбке, сразу спрашивали: "Куросаки, с какого дуба ты упала?" А теперь докатилась...

Она бросила взгляд через плечо, где сокурсник всё ещё держался за стеночку и за живот. Надорвался, бедняга.

С другой стороны, Карин ясно поняла одну простую вещь: она потеряла себя. Включившись во всеобщую гонку за высшим образованием, разрываясь между школой и подготовительными курсами, потом проходя целую кучу всевозможных экзаменов – сначала общенационального, потом вузовского, Куросаки начала вести себя, как все окружающие её. В академии это превратилось в привычку. Даже "общественно-бесполезная работа", как она величала свои обязанности синигами, стала аналогом похода в фитнесс-центр. И, вроде, такой ритм жизни не вызывал у черноволосой неприязни или отторжения, но реакция сокурсника на её работу тренером по футболу стала моральной оплеухой, знаком того, что она вела себя неправильно. Раньше окружающие такого себе не позволяли!

Куросаки оскалилась в кровожадной ухмылке. Она уже решила, с чего начнёт своё победное возвращение, и никакие Чебурашки ей не помешают! Или же наоборот, вспыхнувшие чувства напомнили девушке, что Тоширо она нравилась абсолютно в другом амплуа. Ведь нравилась же, потому что смотрел он на неё тогда так, что в груди всё сжималось и трепетало.

В маленьком магазинчике типично-японского вида было непривычно светло и, даже, людно – два человека, не считая обслуживающего персонала. Цумугия, благополучно окончившая торговый техникум, взвешивала сладости, отбивая на новеньком кассовом аппарате очередную покупку. Ханакари игрался с цепью при входе, изображая охрану. Клиентами были обычные люди, поэтому Карин лишь приветственно махнула рукой и проскользнула во внутренние помещения.

– Ёруити-са-ан! – раздался её вопль в недрах магазина. Ответом ей была тишина.

Заглянув в несколько комнат, Куросаки наткнулась на Урахару, который распивал чай совместно с Тесай-саном (не приставить к гиганту уважительный суффикс казалось недопустимым даже в мыслях).

– Ёруити-сан?

Урахара, не выпуская чашки с чаем, удивленно уставился на молодую синигами. Затем его глаза и вовсе полезли на лоб, когда Куросаки рухнула на пол прямо в белой блузке и юбке, что позволило оценить цвет её нижнего белья.

– Ёруити-сан, – голос девушки был приглушен низкой банкеткой.

Послышался возмущённый "мявк", и Куросаки извлекла из-под мебели чёрного кота. Кот отчаянно сопротивлялся, оставляя на полу борозды от когтей. Урахара поморщился. Закинув животное на плечо, Куросаки покинула комнату.

– Ёруити-сан, мне нужна ваша помощь.

– Мау, для этого ты вытащила меня за хвост? – Ёруити провела означенной конечностью Куросаки по лицу. В ответ Карин почесала её за ушком в знак примирения.

– Мне нужна ваша помощь, – повторила Карин, – подобрать одежду, в прошлый раз у вас здорово получилось, мне понравилось.

– Курасаки, ты с какого дуба упала?

– Ёруити-сан, посмотрите на меня, – брюнетка развела руками.

– Ты в юбке, – хмыкнула кошка... женщина. – И чего ты хочешь?

– Штаны.

Мулатка демонстративно вздохнула и отправилась одеваться, а Куросаки тем временем достала старенький потрепанный мобильник.

– Алло, Исида-сан?

Когда женщины подходили к дому Куросаки, Исида стоял прислонившись к заборчику рядом с калиткой.

– Добрый день, Исида-сан, – хозяйка махнула рукой. Карин обладала странными манерами, сочетавшими уважительное обращение с панибратством. Всех одноклассников брата она называла на -сан (исключением была лишь Тацке, которую девушка знала с собственных пеленок), но при этом не кланялась, а порой и вовсе хлопала по плечу. Других знакомых, наоборот, могла звать по имени, но раскланивалась при встрече. – Ты чего не заходишь, Ичи-ни ведь дома.

Исида фыркнул.

– Не нужно считать, что мы с Куросаки друзья, – задрав нос, сообщил квинси, потом всё-таки кивнул: – Здравствуйте, Ёруити-сан.

– Почему тогда согласился прийти? – Карин пригласила всех в дом и махнула рукой в сторону лестницы.

– Ну, я обещал твоему брату присматривать за тобой.

– Что-то много вас развелось на мою голову, – пробурчала Куросаки.

Они втроём прошли в бывшую комнату близняшек, где на кроватях лежали вещи, вытащенные из шкафа. Здесь ничего не поменялось с уходом Юдзу, разве что стало немного пыльнее – Карин не любила заходить сюда лишний раз. Накануне она начала с того, что проштудировала Устав академии, особенно в части одежды студентов. К её радости, там были лишь общие слова о строгом деловом стиле. Это значит, долой нелюбимые юбки! И всё-таки, выбрасывать все без разбора Куросаки тоже не собиралась, особенно, если учесть, что серьезно зарабатывать она начнет не скоро. Поставив задачи (для Сихоин – подбор и сочетание вещей, для Исиды – оценить, что можно перешить), Карин самолично отдалась в руки доморощенных стилистов.