Глаза у Сетеп-эн-Сетха так и остались голубыми.

========== Глава 60 ==========

Сетеп-эн-Сетху исполнилось семь месяцев, когда отошел в вечность старый фараон.

Вся страна надела синий траур, и с ними весь дом Синухета. Белла с изумлением рассматривала свой синий домотканый калазирис, который как раз пришелся ей впору, когда она вернула прежнюю стройность.

В такие минуты особенно сильно было чувство раздвоения. Та часть ее, которая принадлежала Древнему Египту, принимала обычаи этой страны, не рассуждая; а прежняя Белла Линдсей удивлялась обыкновениям египтян как детским играм, и смотрела на них свысока.

Вероятно, Синухет чувствовал ее высокомерие - тем более, что сами египтяне были очень высокомерны в отношении чужаков!

Еще до окончания траура по Рамсесу на трон вступил Сети - Белла так и не поняла, первый или нет в череде царей. За те почти два года, что Белла провела в прошлом, она узнала о повседневной жизни египтян столько, что хватило бы на несколько поколений египтологов; но так и не смогла привязать это время ни к какому историческому периоду.

Когда сыну Беллы исполнилось полгода, Синухет снова стал спать с ней. Вначале принимать мужчину опять было больно, но Белла скоро почувствовала, что умелые ласки любовника помогают ей восстановить здоровье, так же, как кормление ребенка. Синухет действительно любил удовлетворять женщин - возможно, потому, что был от природы так любвеобилен.

Господин заверял Беллу, что кормящие женщины не беременеют, но проводил с ней ночи не очень часто. Видимо, не из одной только предосторожности - он опасался, что ревнивое чувство со стороны жены еще усилится. Конечно, рождение второго сына усугубило неприязнь госпожи Мути к новой наложнице!

Однажды Синухет даже предложил Белле сделать ее второй женой: хотя брать больше одной жены было принято прежде всего у особ царской крови.

Этот разговор случился, когда они были вдвоем в постели. Тогда же Синухет предложил Белле обустроить для нее гробницу по ее вкусу. Богатые египтяне с ранних лет заботились об украшении и наполнении своего вечного дома.

Белла подумала, что только египтяне были способны, лежа в постели с женщиной, разговаривать о ее будущей могиле. Ей сразу же опять почудилось, что ее обнимает трехтысячелетний мертвец…

Синухет почувствовал, как Небет-Нун застыла в его объятиях, и понял, что ей разговор не по нраву. Он отстранился.

– Я хочу позаботиться о тебе, теперь самое время, - сказал он: в голосе египтянина появилась холодность.
– Я также думал, ради нашего сына…

Белла быстро повернулась к нему, светлые волосы переметнулись на обнаженную грудь.

– Что?..

– Сделать тебя второй женой. Составить с тобой договор, - Синухет улыбнулся, сознавая свою предусмотрительность и щедрость.

Белла неподвижно смотрела на правильное темное лицо своего господина в обрамлении черных волос, неровно вздымавшихся над ушами. Она скрестила руки на груди, сжала колени, подбираясь для ответа. Белла понимала, что сейчас, возможно, решается вся ее дальнейшая судьба и судьба ее сына…

Тем более, что у Сетеп-эн-Сетха, рыжего полукровки, есть все предпосылки вырасти еще более отверженным, чем она. Жизнь женщины далеко не так заметна, и она никогда не сражается за себя так яростно, как это делают мужчины.

Если, конечно, Сетеп-эн-Сетх не попадет в любимцы к новому фараону… Но говорят, что Сети уже теперь, едва вступив на престол, не молод и не мягок. Сети - военачальник, внушающий страх врагам… Каких людей он любит, как войти к нему в доверие?.. Вот бы узнать!

– Господин, - наконец произнесла Белла.
– Мне кажется… взять меня в жены будет не Маат.

Несмотря ни на что, она не могла принять предложение Синухета.

– Почему?
– спросил Синухет.

Он смотрел на наложницу сурово и холодно.

– Не Маат - мужчине почтить мать своего сына?..

Белла, страдая, уткнулась лицом в колени. Она вообразила, какими глазами на нее посмотрит Кифи после такого возвышения: ведь Кифи, хотя и простолюдинка, была чистокровной египтянкой! А госпожа Мути? Первая жена Синухета ее, наверное, тогда живьем съест…

Белла взглянула на хозяина большими влажными глазами - и так, начистоту, все и выложила. Объяснила, что не хочет возбудить к себе ненависть со стороны других женщин дома. И не хочет появляться на виду, как делают жены.

– У тебя такой же холодный ум, как и сердце, - заметил Синухет, выслушав ее.
– Как у моей жены. Но мне это нравится.

Египтянин помолчал.

– Ты можешь сказать, как сделать лучше?

Белла уже придумала выход. Она робко потянулась к руке Синухета, но остановилась.

– Думаю, господин, ты можешь составить со мной другой договор, если желаешь позаботиться. Я знаю, вы часто делаете это, - Белла глубоко вздохнула.
– Ты мог бы написать заверение, что мое имущество и имущество моего сына останутся неприкосновенными…