Теперь действовать за спиной у Тамин казалось некрасиво… Но, утешив себя мыслью, что сама Тамин с нею, конечно же, не до конца честна и не может быть честна, Белла тихонько пробралась в комнату, пахнущую пылью и запустением.

Оказалось, что никакой битой посуды там уже нет и в помине, а пол чисто подметен!

Белла несколько мгновений смотрела на это в бессмысленном ужасе; а потом рассмеялась. Слуги тут прибрались, только и всего.

Но страх остался. Белла постаралась заглушить его; вернувшись в спальню, она принялась за рукоделие, захваченное с собой.

Тамин возвратилась еще до полудня и, коротко приветствовав гостью, некоторое время была занята хозяйством. Белла увидела, выйдя на террасу, что жрица приказывает служанке разбросать в погребе мышьяк против мышей.

У Беллы по спине пробежала дрожь при мысли о том, как легко женщине такого ранга достать любой яд. Но тут Тамин повернулась к ней лицом, и Белла быстро отпрянула вглубь террасы за занавеску, чтобы ее не обнаружили.

Скоро хозяйка прислала к ней девушку, приглашая к дневной трапезе. Тамин явилась аккуратно накрашенная, но без парика - от вида ее бритой головы Белле до сих пор становилось не по себе; хотя знатные женщины Та-Кемет нередко ходили без волос, и не одни только жрицы.

Но Белла поняла, что жена Имхотепа в ее обществе чувствует себя свободно… и не ожидает от нее подлости, как со стороны многих особ своего круга. Кроме того, они обе уже оценили ум друг друга. Прикончив свой рубленый салат с огурцами, Тамин удовлетворенно посмотрела на гостью.

– Ты можешь навестить сына сегодня на закате. Я всегда навещала его в эти часы.

– Ты часто ездила к нему?
– спросила Белла. Помимо благодарности, она ощутила себя невольно обязанной.

Тамин полюбовалась своими перстнями.

– Вначале - раз в неделю, потом раз в две. Не чаще, чем посещают других мальчиков.

Белла улыбнулась, без слов выражая свою признательность. Тамин ответила на ее улыбку и опять принялась рассматривать массивные кольца на руке, из цельного малахита и оникса.

Белла неожиданно подумала - существовали ли у египтян обручальные кольца, ей никогда не приходило в голову спросить. Синухет часто ходил без всяких украшений, но ведь он занимался простым крестьянским трудом…

А потом Тамин вдруг сказала:

– Тебе стоит подумать о том, чтобы купить себе дом в этом городе.

У Беллы захватило дух.

– Но ведь я…

– Ты не рабыня. Не правда ли?
– произнесла Тамин, давая понять, что сама в этом сомневается.
– Конечно, ты не имеешь права сама совершать такие сделки… но это могу сделать я за тебя.

Тамин вздохнула, вольно откинулась в кресле и заложила руки за голову, - стало видно, что у нее все еще прекрасная фигура, разве что, может быть, немного худощавая.

– Как ты, должно быть, знаешь, все земли в этой стране принадлежат фараону и храмам. Тот мужчина, чья земля не принадлежит богу, лишь временный ее владелец… если он не оставляет наследников, его имение после смерти отходит фараону. Кроме того, царь может отобрать эту землю, когда пожелает.

– Это мне понятно, - осторожно сказала Белла. Хотя до сих пор она о таких вещах даже не задумывалась. Неужели Тамин предостерегала ее насчет Синухета?..

Жрица посмотрела на гостью.

– И мне кажется, что скоро в доме твоего хозяина станет тесно. Там уже теперь не хватает места для растущих детей… а когда Амон-Аха возьмет себе жену? А если ты родишь еще одного сына?

Белла представила себе лицо Мути при этом известии, и ее затошнило.

– Я об этом не подумала, - прошептала она.
– Мути меня убьет…

– Ну, сейчас она вряд ли посмеет, - сказала Тамин таким тоном, точно всерьез рассматривала подобную возможность.
– Но лучше, если у тебя и твоих детей будет убежище.

Певица Амона облокотилась на столик, склонившись к ней.

– Я знаю, что у тебя есть свои деньги. В счет этих средств я могу купить для тебя дом на земле храма Амона, передав его в твою временную собственность. И эта земля не будет отнята в пользу казны, даже случись несчастье в семействе Синухета.

И тут Беллу впервые поразила мысль, что Тамин, вероятно, подыскивает убежище для самой себя… На случай, если Имхотеп, ее муж и брат Синухета, святотатством навлечет кару на свою голову… Но сейчас Тамин хочет отвести от себя всякие подозрения!

Почему тогда Тамин просто не разойтись с Имхотепом?

Видимо, она любит его и не может просто уйти, или на что-то еще надеется, горько подумала Белла. Тамин слишком дорога память о прошедшей юности и подаренной девственности. Как многие женщины не могут выбросить то, что уже никогда не пригодится!

Белла, конечно, промолчала, но лицо ее было достаточно красноречиво. Тамин кивнула, не сводя с англичанки глаз.

– Мы с тобой хорошо понимаем друг друга, - сказала она.
– Что же - ты согласна?