– Ваши имена для наших богов одинаковы, - сказал он.
– И для Бога, которому вы поклоняетесь, между ними, кажется, тоже нет разницы!

Меила решила, что назовет ребенка, все равно, сына или дочь, английским именем. Она пока еще не выбрала, каким.

И она, и Роза хорошо переносили свою первую позднюю беременность. Но когда пошел седьмой месяц, Меиле опять начали сниться беспокойные сны. Иногда она будила мужа своими стонами.

– Я опять была Анк-су-намун, - жаловалась египтянка, когда муж подносил ей стакан воды. Имхотеп и без объяснений понимал это. Сам жрец часто видел во сне прежнюю жизнь - но для Имхотепа она и не прерывалась, и он не рождался человеком другой эпохи, как его супруга!

Однажды Меила спросила:

– Ты бы хотел, чтобы я опять стала Анк-су-намун?

– Нет, - сказал Имхотеп.

Меила была счастлива осознать, что это искренне. Но, вместе с тем, возобновление снов все больше тревожило ее. Не значит ли это, что, зачав ребенка от Имхотепа, она снова ощутила связь со своей прежней сущностью?..

Но пока загадывать, как и сопротивляться, не имело смысла.

Когда до родов осталось два месяца, супруги Амир со своими слугами отправились в Лондон. Имхотеп впервые готовился, - в новом человеческом обличье и с новым пониманием вещей, - ступить на чужую землю, о которой до сих пор только читал.

========== Глава 37 ==========

В море с Меилой случилось то, чего она и ожидала, - напала тошнота и дурнота, сильнее, чем когда-либо раньше. Несмотря на свою свободу, египтянка все равно вела слишком замкнутую жизнь. Или Анк-су-намун воспротивилась этому отъезду?..

Для дочери Та-Кемет не могло быть судьбы страшнее, чем умереть на чужбине…

Конечно, Меила не позволяла себе сейчас задумываться о таких вещах. Сидя на привинченной к стене койке, застеленной клетчатым шотландским пледом, бледная египтянка улыбалась полному тревоги мужу.

– Иди на палубу, полюбуйся морем, - Меила усмехнулась.
– Вот красота, от которой меня всегда тошнит.

– Я посижу с госпожой, сэр, - Роза подошла к Имхотепу с другой стороны.
– Не беспокойтесь.

Имхотеп перевел взгляд с горничной на жену.

– Тебе что-нибудь нужно?

Меила качнула головой.

– Нет, дорогой брат.

Когда она называла его так, говоря по-английски, это звучало почти кровосмесительно… запретно. Имхотеп, тоже ощутивший волнующую остроту ее слов, с улыбкой наклонился и поцеловал Меилу в губы, приподняв лицо жены за подбородок.

– Я скоро приду.

Жрец вышел в коридор… постояв несколько мгновений, он накинул на голову капюшон коричневого шерстяного бурнуса. Имхотеп сознавал, как странен его облик для всех чужеземцев, которые плывут на этом пароходе, - и, что бы он ни делал, это не изменится. Жрец сумрачно улыбнулся. Народ Та-Кемет никогда не был любим людьми других стран.

Он поднялся на палубу и вздрогнул от пронизывающего ветра. Имхотеп плотнее закутался в свою накидку. Чужеземцы тоже застегивали на себе одежду до горла, но этот ветер им нравился - рыжие, как Роза Дженсон, англичане пересмеивались, радуясь, что плывут домой. Имхотеп подошел к борту и взялся за поручень, выкрашенный белой краской.

Прищурив глаза, жрец всмотрелся в сизое море, казалось, не имевшее ни начала, ни конца. Как современные мореходы находили путь в другие страны? Это было великим искусством в его дни - английская “навигация”, которую теперь, как и почти все остальное, осуществляли машины. Люди в “цивилизованном мире” переложили большую часть своей работы на машины.

Это не Маат - хотя никто из чужеземцев не думает такими словами…

“Скоро будет холодно… мы плывем в страну, где холодно половину года, и моя сестра родит в это время”, - подумал жрец с волнением и любовью.* Меила рассказывала и он читал, что в месяцы перет, время появления всходов в Та-Кемет, в северных странах вода превращается в лед и снег.

Твердую и обжигающе холодную воду Имхотеп сам видел и осязал, когда Меила однажды в европейском ресторане заказала для них напиток со льдом. Но белых хлопьев, которые сыпались с неба и сплошь укрывали землю, он до сих пор не мог себе вообразить. Неужели этот снег так и лежит в Англии по многу дней?..

– Ну да, так и лежит, - от звука веселого голоса рядом жрец вздрогнул и развернулся всем корпусом. Справа от него у борта стоял какой-то англичанин, который улыбался, забавляясь видом неученого дикаря. Имхотеп не заметил, что начал говорить сам с собой.

Однако же при виде выражения Имхотепа и его внушительного сложения улыбка сбежала с лица этого “джентльмена”.

– Прошу прощения, - тут же сказал англичанин, отступив от жреца: он стянул с головы свой “картуз”.
– Вы говорили вслух. Вы в первый раз едете в Британию, сэр?

Имхотеп кивнул, пристально глядя на своего соседа. Молодое лицо, в глазах испуг и любопытство - вместе с почтительностью. Жрец улыбнулся.

– Я много чудесного слышал о вашей стране, - медленно сказал он.
– Ты родом из Англии?