– Хорошее слово. Но что такое – мы?

– Может – ты и я?

– Может. Но стоит проверить…

– Стоит.

– Вместе?..

– Конечно. Ведь мы – это именно мы, а не кто-то ещё. Иначе и быть не может…

Шио быстро пришла в себя. Тряхнула хвостами-отростками, рыкнула – и покров спал, как мех по весенней линьке; сказывался опыт, и давнишние перепады контроля чакры – Ёко уже научилась хорошо себя контролировать.

А вот Сейрам пришлось выплеснуть своё безумие на окружающих деревьях и камнях. К счастью, перед этим девушка осторожно положила Гаару на землю.

Ёко устало провела ладонью по лицу и посмотрела наверх. Вместо неба над её головой был полупрозрачный фиолетовый барьер.

– Юмия, снимай барьер и иди сюда, – негромко сказала она в полной уверенности, что Орочи её услышит.

Купол исчез. Через пару минут появилась Юмия, бесцеремонно таща за одежду парализованных и усыплённых Темари и Канкуро; касаться их лишний раз вне боя у неё не было никакого желания. Оставив их рядом с Гаарой, Орочи, поманив за собой уже нормальную Хачи, вдруг снова ушла в заросли.

Сейрам переглянулась с Шио, но девушка лишь пожала плечами, поэтому Хачи бросилась догонять сокомандницу.

Вскоре всё разъяснилось. Не прошло и пяти минут, как Орочи во второй раз вышла из тех же кустов, а её новой ношей были двое генинов Листа: один тонул в своём балахоне с высоким воротником, а у другого были красные отметины на щеках, и в приоткрытом рте виднелся острый клык. В зубастом парне Ёко узнала Инудзука, так как от него невероятно сильно несло псиной – девушка даже шумно фыркнула.

Спустя пару секунд показалась и Сейрам, которая несла на руках хрупкую, непохожую на шиноби, девочку с короткими тёмными волосами. При ней тоже был протектор Конохи. Хачи бережно положила её на землю.

– Это что? – недовольно спросила Шио.

Эти трое явно были лишними и в план не вписывались.

– Они были в кустах, – максимально лаконично отозвалась Юмия.

– В каких кустах?!

– В ближайших, судя по всему – старательно прятались. Но они ничего не видели, так как я обезвредила их на подходе, но, к сожалению, тогда они были уже внутри барьера.

Объяснение Орочи было весьма доходчивым, но у Ёко всё равно не появилось идей, что с ними делать. Детишки же.

Убивать их не очень хотелось, хотя многие её знакомые с ней бы поспорили.

– Шикарно, – девушка поморщилась. – И что мы имеем?

– Гаару в отключке! – моментально нашлась Сейрам.

– Это хорошо, – кивнула Шио, так как комментарии Хачи никогда ей не мешали думать. – Но помимо этого у нас на руках пятеро бессознательных генинов. Троих из них в плане не было. Есть идеи?

– Оставим здесь? – предложила Юмия.

Неплохая идея. Ёко мысленно поставила галочку возле неё, хотя это было равносильно убийству. Возможно, даже милосердней было оборвать их жизни, чем оставлять беспомощных на растерзание живущим в Лесу Смерти тварям.

– Можно. А хотя... Это у нас кто? Вот девочка – Хьюга Хината, а остальные?

Орочи склонилась над генином в тёмных очках и, прикрыв глаза, прислушалась. При этом она зачем-то приоткрыла рот.

Ответила она не сразу.

– Абураме.

– Точно? С чего ты взяла?

– У него внутри всё жужжит, будто там улей.

– Только не говори, что ты это услышала, – скептически бросила Сейрам, не отбрасывая и правдивость этого предположения. Однако Юмия решила не отвечать.

– А этот? – Сейрам показала на второго.

– Да что тут думать? – Шио пожала плечами. – С собаками водится, собаками и пахнет.

– Ну, раз с собаками водится, то должна быть собака, верно ведь? – резонно заметила Хачи и начала оглядываться в поисках животного. – О, вон она!

– А может, он?

– А чёрт его знает.

Маленький щенок жался возле ближайшего валуна. Минутой назад он жалобно скулил, не зная, что делать и как помочь Хозяину, но, поняв, что его заметили, осмелел и залаял. Потом, опомнившись, снова спрятался, прикрыв нос передними лапами.

Акамару никак не мог понять, что сильнее – страх перед этими троими или же преданность и беспокойство за Хозяина, своего Брата. В воздухе кружилось слишком много запахов: сажа, кровь, земля, практически незаметный запах лисьей шерсти, а ещё какой-то странный и путающий его запах его нос ощущал впервые.