– Бежим, пока Филч не вернулся, - Поттер отпер дверь и первым вылетел в коридор. Джейн выскочила за ним и чуть не запнулась о кошку. Миссис Норис тотчас же истерично замяукала, призывая своего хозяина.

– Ну же, Картер, не стой!
– позвал уже бегущий прочь Сохатый. Джейн припустила за ним что есть силы.

Удивительно, как быстро им удалось достигнуть общей гостиной. Вбежав внутрь, они направились к мародерам, пытаясь успокоить дыхание и не глядя друг на друга.

– Охох, неужели!
– язвительно потянул Сириус при виде друзей.
– Так и знал, что вы были где-то вместе.

– Вовсе нет!
– возразила Джейн, ощущая, что краснеет.
– Мы случайно в коридоре встретились.

– Да, - подтвердил Джеймс, вваливаясь на кресло и тем самым сталкивая оттуда Питера. Но было очевидно по лицу Блэка, что он не очень-то поверил словам. Однако ни Картер, ни Поттер дальнейших разъяснений по поводу своего отсутствия давать не стали. Джейн отвлеклась на Лунатика, а Сохатый просто блаженно прикрыл глаза, отдыхая после бега, и на губах его зажглась улыбка, которую он упорно, но безрезультатно пытался спрятать.

Сердце в груди Джейн еще колотилось чуть чаще, чем обычно, а голову занимали вовсе не трансфигурация с заклинаниями, а то, что немногим ранее произошло в каморке для хранения чистящих средств. Было ли это на самом деле? Или ей только приснилось, показалось, почудилось? При остальных мародерах она не решалась заговорить об этом, даже просто взглянуть на Джеймса.

Вскоре часы пробили первый час ночи, и друзья отправились по своим кроватям. Завтра с утра первым уроком было зельеварение, и никто не хотел опаздывать или являться сонным, чтобы напутать ингредиенты и взорвать класс. Попрощавшись с остальными, Джейн поднялась по лестнице, ведущей в спальни девушек, когда ее окликнули.

– Джейн!

Сириус, Римус и Питер уже ушли. А вот Джеймс стоял внизу и смотрел на свою подружку. Не сдержав улыбки, Джейн почти бегом спустилась по ступенькам и замерла напротив парня.

– Привет, - зачем-то пробормотала она. И он со смешком кивнул:

– Привет.

Он так долго и внимательно смотрел на нее, что от его взгляда ей хотелось летать и улыбаться. И она не понимала, чего же больше.

– Кажется, мы не договорили, - произнес Джеймс. И в который раз за сегодняшний вечер возникло стойкое ощущение, что это всего лишь сон. Ведь не может реальность быть такой волшебной, не после всех тех горестей и потерь, что пережила Джейн.

– Разве?
– вскинула брови Джейн, боясь поверить.
– Может быть.

В ней вдруг проснулась какая-то странная игривость.

– Ты хотела меня поцеловать, - не без самодовольства высказал Джеймс, готовый играть в эту игру. Во взгляде его промелькнуло озорство.

– По-моему, ты хотел этого не меньше, - возразила Джейн мягко. Она чувствовала, как горит ее лицо. И боялась того, что все это может оказаться злой шуткой или обманом.

Джеймс сделал шаг навстречу, и вот они снова стоят напротив друг друга почти вплотную. Джейн и забыла уже, насколько выше ее Поттер. Ей приходилось смотреть снизу вверх, приподняв подбородок.

– Возможно, - лукаво ответил Сохатый. «О нет, Джеймс, я не сдамся так быстро», - промелькнуло в голове Картер, прежде чем она произнесла вслух:

– В прошлый раз, когда ты хотел это сделать, на Дне Рождения Сириуса, ты уже на следующее утро все забыл или сделал вид, что забыл.

– Второе, - моментально среагировал Поттер.
– Тогда я не понимал, Джейн…

Это больше не было игрой или шуткой. Теперь это стало откровением. Признанием. Открытием. Чем угодно, но искренностью, а не фальшью. И Джейн ощутила это. Она больше не смеялась и не заигрывала.

– Чего?

Пальцы Джеймса коснулись ее волос и одну из прядок с невероятной осторожностью, словно хрупкий хрусталь, запрятали за ухо. Глаза в глаза.

– Ты нравишься мне, - всего лишь шепот в опустевшей гостиной. Джейн вдруг стало сложно дышать ровно. Сердце колотилось, словно она пробежала стометровку, а губы пересохли. Она смотрела в глаза своему другу, другу, которого любила, и не могла поверить в то, что он только что сказал.

– И это говорит мне сам Джеймс Поттер?
– выдавила она, за насмешкой пытаясь скрыть свою растерянность и робость. Джеймс хмыкнул.

– Именно, Джейн Картер. Но тебе полагалось ответить что-то типа «и ты мне тоже нравишься».

Они оба одновременно улыбнулись после этих слов. И Джейн хотелось сказать «да, ты безумно нравишься мне, идиот». Она коснулась рукой его свободной ладони и крепко сжала. Но тут взгляд ее совершенно случайно с лица Джеймса соскользнул на то, что находилось на фоне, за его спиной. Наверху лестницы, ведущей в спальни юношей, в полурасстегнутой рубашке стоял Сириус. Его черные как ночь глаза с тяжелым блеском смотрели на друзей. Неизвестно, как давно он был там, но поняв, что его увидели, он моментально сделал вид, что вышел только что, и с улыбкой воскликнул: