Эвазар обманул его хитрым маневром и мастер интриг, осторожный и мудрый Араши попался на такую простую уловку!

– Я прощаю тебя, – слышит он тихий, усталый голос из темноты. – Прощаю и отвожу свои войска от твоих границ.

Араши хотел бы сказать, что ему плевать на то, простил ли его брат. Губы скривились в сардонической усмешке, а в следующую секунду дыхание его замерло, навсегда забирая у тех, кто так страстно ждал возвращения самого близкого, любимого, родного...

Франдэ отчаянно закричала. Она не хотела верить. Нет, всё должно быть не так!

Слёзы душили девочку, когда она своими слабыми ручками рвала в клочья картину мироздания, оставившую в её памяти неподвижного брата с застывшей улыбкой и каким-то стеклянным взглядом. Это не правда! Так не будет! Никогда! Никогда!!!

Светящийся обруч над её головой разгорался всё ярче, а когда, внезапно вспыхнув, погас, девочка проснулась в своей постели, а в соседних кроватках мирно посапывали сёстры. И ничего не случилось. И не было больше мёртвого Араши на сером песке, залитом кровью. И Эвазара, подло убившего брата в спину – тоже.

Франдэ тихо всхлипнула, всё ещё зажимая в кулачках будущее, которому отныне не суждено будет сбыться и очень боялась, что если разожмёт пальцы, кошмар вернётся, по-прежнему яркий, затягивающий в водоворот отчаяния и страха.

Но летняя ночь своим безмятежным покрывалом укутала маленькую Провидицу и она вновь смежила веки, засыпая на подушке, промокшей от горьких, недетских слёз.

+++

В Башне Времени царил переполох. Из комнаты в комнату, с этажа на этаж сновали люди в длиннополых одеждах, украшенных символом песочных часов. Во всех без исключения взглядах – тяжкое недоумение, граничащее с паникой. Из чертогов Оракулов Младшие со скорбными лицами выносили на гравитационных носилках неподвижные тела, с ног до головы укрытые саваном. Их много, ровно столько, сколько составляла дежурная смена Ясновидящих, имевших несчастье смотреть в будущее именно в момент, когда произошла катастрофа. Хранители в огромном зале Совета пытались успокоить взволнованных и испуганных одарённых обещая во всём разобраться. Близнецы стали старше за эту ночь, наверное, лет на тысячу. Они готовы были утешить и успокоить любого, от ревущей Младшей до умудрённого годами и опытом Наместника, но даже у них, владеющих Девятью Вратами, не было ответа на вопрос, который в эту ночь все задавали друг другу – что же произошло?!

+++

Ваако Фетт проснулся резко и внезапно, словно от толчка. Его буквально подбросило на кровати и привыкший доверять своим инстинктам телохранитель, стремительно одевшись, выбежал в коридор как раз в тот момент, когда из своих покоев, на подгибающихся ногах, цепляясь неверными пальцами за косяк, вышел Император. Тимо поднял на Фетта глаза – выцветшие от перенесённого ужаса, хотел что-то сказать, но голос не слушался и, в конце концов, Император просто сполз по стене на пол.

– Владыка, что случилось?! – Ваако тут же оказался рядом, обнял, укачивая на руках, одновременно приложив пальцы к бьющейся жилке на горле хозяина. Сердце Тимо билось неровно, какими-то рывками и Ваако ощущал эту неправильность всем своим существом. – Что такое? – Уже тише, мягким, успокаивающим голосом. – Мне провести слияние? Вы касались кого-то?

– Нет. – Удалось протолкнуть сквозь стучавшие зубы.

– Где болит?

Фетт ласково гладил Владыку по волосам, словно испуганного ночными кошмарами ребёнка, а внутри завязывался тугой узел тревоги. Тимо сотрясала крупная дрожь. Он цеплялся за телохранителя так, будто Ваако был островом спокойствия посреди бушующего океана.

– Будущее, Ваако... Его больше нет.

– Ну что вы такое говорите. Будущее есть всегда.

– Ты не понимаешь, – мучительно застонал Тимо, не в силах объяснить.

– Пойдёмте. Вам нужно успокоиться и отдохнуть. Это всё кошмары.

Без труда Ваако поставил Императора на ноги и повёл в спальню. Тимо был странно послушным, почти безвольным и только в глазах всё ещё жил дикий ужас. Фетт налил в бокал вина и заставил Владыку сделать несколько глотков. Это оказалось неожиданно трудно: скрученное спазмом горло отказывалось слушаться, вино тонкими струйками стекало по подбородку на грудь, намочив просторную белоснежную рубашку. Но Ваако был настойчив и после нескольких неудач он просто набрал в рот спиртное и насильно приник к губам хозяина. Тимо, наконец, расслабился, доверившись знакомым рукам и голосу, твердившему, что всё будет хорошо.

– Не будет, Ваако. Уже не будет так, как должно быть.

– Почему?

– Я... не понимаю. Просто знаю и всё. Что-то уничтожило грядущую реальность, мгновенно и окончательно. Мировые линии перемешались, судьбы и жизни миллиардов живых существ изменили своё течение. Полотно изменило рисунок.

– Что же в этом такого?

Тимо потрясённо уставился на Ваако, покачал головой:

– Разве ты не видишь последствий? Не понимаешь, насколько чудовищно случившееся?

– Вы не раз говорили мне, что будущее не предопределено, что оно постоянно меняется и зависит от наших поступков.

– Верно. Однако это касается лишь той временной линии, на которой мы находимся. Ни сейчас, ни в ближайшее время, пока нити вероятностей изменяются с сумасшедшей скоростью, мы не сможем заглянуть за грань. Не сможем узнать об опасностях, которые могли бы нам угрожать.

– Я всегда буду рядом, Владыка. – Ваако трепетно коснулся губами ладони Тимо и тот, наконец, смог улыбнуться.

– Знаю, Ваако. Хоть в этом-то я могу быть уверен.

– Владыка... могу ли я когда-нибудь стать для вас кем-то значимым?