– Турки могут найти меня с детьми и случайно, - сказала Феодора, нахмурившись и пошевельнувшись. – И тогда уже будет неважно, Мехмед или нет! Ты сам понимаешь!

Валент погладил ее по обнаженной спине, потом руки спустились ниже. Он улыбнулся.

– Я тебя никому не отдам! Теперь – и подавно!

Феодора прислушалась к своему чреву: снаружи еще ничего не было заметно, но сомнений уже не осталось.

– И турки придут – договоришься? – усмехнулась она.

У Валента желваки заиграли на скулах.

– Договорюсь.

Она молчала, лежа в его руках, сцепивщихся вокруг ее стана.

– Я хочу еще раз повидать его, - вдруг сказала московитка. – Город. Константинополь.

Валент поцеловал ее.

– Может, мы еще приедем в Город вместе, - сказал он. – Когда туда войдет Мехмед. Тогда уже нечего будет ждать и нечего трепетать!

Феодора широко раскрыла глаза.

– Я тебя не обманываю, - мрачно сказал ее новый муж: такой же незаконный, как и первый. – Думаю, ты тоже себе не лжешь. Счет идет на месяцы, едва ли на годы! Меня считают изменником у вас, - тут его челюсть напряглась, ноздри раздулись, - но кто-то же должен стать изменником, чтобы остаться в живых! Скоро это слово потеряет свое значение: не останется и памяти о том, что я предал.

Он улыбнулся.

– Живая собака лучше мертвого льва.*

Феодора на миг похолодела в жарких объятиях. Валент тоже словно бы остыл после любви; он выпустил ее и сел к ней спиной, запахиваясь в широкий халат.

– Я молюсь о ней, - неожиданно сказала Феодора. Валент не шевельнулся, не изменил положения – но она видела, что младший Аммоний слышал и понял.

– Молись, - наконец сказал любовник. – Это ей очень нужно: и чем дальше, тем больше!

Наступал 1452 год от Рождества Христова.

* Экклезиаст.

========== Глава 82 ==========

– Эта подвеска принадлежала еще деду моего деда, - сказал Валент, любовно погладив острые лучи и рога золотой звезды, которая принесла московской рабыне столько счастья и горя. – Очень старинная вещь, и очень ценная!

Феодора прикрыла свой амулет ладонью: как будто это было единственное, что принадлежало ей в этом месте. Она знала, что Валент не силен в истории и не слишком ею интересуется, в отличие от Метаксии и ее брата, - ему недоставало образования в сравнении с ними; а может, он просто был гораздо более искусный притворщик?

Хотя, наверное, нет – Валенту помогал большой житейский опыт и беспорядочные знания, схваченные то тут, то там. Леонард Флатанелос был, конечно, гораздо образованнее, при такой же смелости; и мог бы, несомненно, беседовать с нею часами… Хотя как может она жаловаться – еще пять лет тому назад ученым для нее был всякий, кто знал грамоту!

Но что же Валент искал в доме Кассандры? Впрочем – мало ли там может быть сокровищ, о которых она не имеет понятия…

– Я скоро уеду, - сказал вдруг ей новый муж, одной рукой обняв московитку, а другой погладив ее живот, начавший округляться. Он нахмурился и прибавил:

– Ненадолго.

– Ненадолго? – переспросила Феодора.

Может, пристраивать дочерей в чей-нибудь гарем? Но что она может сделать, если и так?

Валент, конечно, уже отлучался – но не больше, чем на сутки-двое; порою пропадал на охоте, с которой всякий раз приносил хорошую добычу. Он стрелял и птиц, и ходил на крупного зверя. Они и кормились наполовину дичью – которую добывали стрелой или копьем сам хозяин или его люди.

Валент уезжал из дому и по другим делам, о которых ничего не говорил ей: да ей и не хотелось знать…

Вначале, когда она оставалась одна, Феодору посещали мысли о побеге; но, порыскав вокруг дома, улизнув от своей своей охраны, она вскоре поняла, что это безнадежные мысли. Кругом вздымались горы, которым она и названия не знала – а хозяин не спешил ее просвещать; любой самовольный шаг мог отдать ее в руки турок или разбойников, рядом с которыми Валент показался бы святым. В доме был совсем небольшой запас пищи – еду, кроме дичи, привозили азиаты Валента; они же и стерегли дом и окрестности незаметно для пленницы. Нет, нет – попытаться бежать отсюда будет верной смертью, а тем более с детьми!

Валент улыбался, пристально наблюдая за пленницей; казалось, он читал ее мысли, точно легчайшие тени, бродившие по ее лицу.

– Не бойся, - сказал он. – Тебя и детей будут надежно охранять.

Феодора потупилась, поиграла со своей косой.

– Куда ты уезжаешь? – спросила она.

– В Константинополь, - ответил муж. – На несколько недель.

Феодора кивнула. Конечно, повторялась история с Фомой, - Валент уезжал на переговоры с каким-то врагом, и еще не доехав до места, мог десять раз погибнуть…