– Мы спустимся в деревню, госпожа, и попытаемся расспросить местных!

– Едва ли они знают много, - возразила Феодора, - они, наверное, никогда не покидают своих гор, ведь здесь есть все, что нужно для жизни!

У нее даже озноб пробежал по спине от этой мысли. И Валент тоже понимает, что здесь есть все, нужное для жизни. Какое будущее готовит он ей и своему ребенку – и позволит ли им еще раз увидеть Константинополь, даже подвластный туркам?

– И вы можете возбудить подозрения, - заключила хозяйка. – Ведь азиаты наблюдают отовсюду, пусть вы их и не видите! Слава богу, что хотя бы нашу речь понимают с трудом! Постарайтесь просто отойти от дома подальше – как будто преследуете козу…

Она запнулась, до сих пор с трудом представляя себе, как загоняют зверя, хотя столько раз жарила и подавала своему хозяину козье мясо и оленину.

– Мы найдемся, - выручил ее Теокл, дружески похлопав госпожу по плечу.

И два храбреца, не откладывая дела, ушли.

Феодора дожидалась их день и другой – а на третий Леонид явился один: он явился бегом, весь в грязи, в порванной и окровавленной одежде, едва живой от усталости. Едва остановившись при виде хозяйки, воин присел, задыхаясь.

Феодора бросилась к нему.

– Леонид!.. Что ты делаешь – нельзя так сразу останавливаться после бега, ты умрешь!

Она почти силой подняла его на ноги и заставила пройтись; воин так навалился на нее, что чуть не уронил.

Потом оттолкнул госпожу и стал прохаживаться один, тяжело дыша, с серым лицом. Он силился что-то сказать. И наконец произнес:

– Теокл… Он ранен, я пришел сказать! Я перевязал его и нес сколько мог на спине, но дальше обессилел! Нужно забрать его, госпожа!

Феодора села на каменистую землю, вырывая редкие пучки травы.

– Ранен? Кто ранил его?..

– Не знаю! Случайная стрела, попала ему в бок! – ответил Леонид.

Он посмотрел в лицо госпожи с таким видом, что никаких слов больше не потребовалось. Феодора схватилась за голову.

– Они не дадут нам уйти…

Леонид молча покачал головой.

Потом умоляюще прибавил:

– Нужно забрать его как можно скорее… Пожалуйста, госпожа, поскорее!

Феодора немного овладела собой.

– Пойду позову на помощь Валентовых воинов, уж они-то наверняка тут все горы носом перерыли!

Она побежала к дому, и разыскала у полуразрушенной стены, среди цветущего вереска, троих черных раскосых людей, которые сидели на корточках и о чем-то разговаривали на своем непонятном и невнятном языке. За спинами у них были наборные турецкие луки и колчаны со стрелами. Когда пленница подошла, разговор замолк, и азиаты обернулись.

Феодора испугалась, увидев их пустые глаза. С таким же выражением, с каким смотрели на чужую женщину, они могли бы изрешетить ее стрелами – и ничего при этом не почувствовать!

– Помогите мне… Прошу вас, - сказала она, почти умоляя. – Один из моих воинов ранен, нужно принести его сюда!

Несколько мгновений воины Валента не двигались и не отвечали – Феодора уже испугалась, что ее не поняли. Потом один из них кивнул и встал; остальные – следом.

Феодора повернулась и пошла вперед, показывая дорогу. Сердце ее бешено колотилось.

Она подвела азиатов к Леониду, и они ушли все вместе. Ей подумалось, что Леонид может тоже не вернуться – и с кого она тогда спросит?..

Но Леонид вернулся; и с ним, уложив на носилки, сооруженные из плащей, принесли бледного окровавленного Теокла. Тот был в сознании и даже пытался улыбаться.

Феодора бросилась к раненому со слезами; она клялась себе, что никогда больше не отпустит своих людей от себя, тем более - на такое рискованное дело!

Конечно, она нарушит эту клятву, и ее люди тоже не согласятся. Если им дадут время…

Феодора сама выхаживала Теокла, вместе с Леонидом, - и оба были очень благодарны ей. Феодора недоумевала – почему дочери Валента не пытаются бунтовать, как она? Но поразмыслив, перестала удивляться. Прежде всего, потому, что они – женщины, а Валент им отец; и у них нет в подчинении никаких людей, хотя они и гораздо знатнее ее, боярской холопки. Но девицы – всегда заложницы в отцовском доме, что здесь, что на Руси…

И они, конечно, надеются, что отец устроит их судьбу. Согласятся и на турок – что еще им остается?

Теокл поправился быстро: рана у него была глубокая, но неопасная. Когда он стал выходить из дому и снова взял в руки оружие, вернулся хозяин.

Валент Аммоний, подъезжающий к дому, показался Феодоре чужим и мрачным… в первые мгновения, когда московитка узнала его, он испугал ее так, точно она опять увидела его во главе тысячи азиатов, грозивших ей и ее детям смертью. Но когда она подбежала ближе, вместе с Мардонием, Валент посмотрел на них и широко улыбнулся.