Заблудившаяся волчица шла медленной, размеренной поступью, ее шаги эхом отдавались по каменному полу. Вдалеке у бесчисленных алтарей горели огни, и девочка слышала отдаленный плеск фонтана. Древнее искусство, сказал сир Джастин. Рожденное в самой Валирии. Наверное, оно сродни тем таинствам, которые до сих пор еще сохранились в Асшае. Белое и черное. Две половины одного целого. Жизнь и смерть. Лед и пламя.

«Валирия была построена на силе драконов», - вспомнила девочка.

Три имени. Три головы.

Тихая, как тень, девочка вошла в главный зал – там было пусто, если не считать тел тех, кто выпил воды из фонтана и умер. В этих телах для нее не было ни страха, ни тайны. Девочка подошла к фонтану и заглянула в воду.

Она увидела то же лицо, которое смотрело на нее из воды, когда она очнулась в гавани. Девочка, немножко похожая на лошадку, с взъерошенными каштановыми волосами и серьезными серыми глазами. Отражение все время двигалось. По воде шла рябь, и от этого нос, глаза или все лицо выглядели по-разному. А иногда отражения вовсе не было.

Я могла бы изменить его, если бы захотела. Если бы я знала, как. Теперь у меня есть эта сила. Наконец девочка поняла, что ей нужно сделать, чтобы завершить начатое. Как сделал Якен и как делал каждый настоящий Безликий. Ей нужно еще раз выпить этой воды, и последние смутные воспоминания навсегда исчезнут. Ее связь с волчицей прервется окончательно; живая или мертвая, Нимерия больше не будет влиять на нее. Волчица может получать раны от любых волшебных мечей, ее могут растерзать любые бастарды или упыри, но девочку это не коснется. Она почти в безопасности. Она так близка к этому.

Девочка протянула руку и провела пальцами по черной глади воды. Зачем ей оставаться связанной с волчицей, ведь она может в любой момент умереть от ее ран или от холода или от чего другого? Она все равно не может ничего вспомнить и, может быть, никогда уже не вспомнит. Зачем подвергать себя такому риску? Не стоит даже надеяться на то, что когда-нибудь ей удастся вернуться в Вестерос. Лучше сделать то, зачем она пришла. Если и дальше держаться между одной жизнью и другой, это причинит ей только боль. Она знала, что ее воспоминания еще живы, но они словно выгорели дотла и скрыты так глубоко, что ей до них не добраться. На это нет ни единой причины.

Ни единой причины, за исключением меча на ее поясе и разоренного замка из сновидений.

– Пей, дитя, - раздался тихий голос в темноте. – Заверши свою смерть и восстань той, кем ты хочешь быть. Никто не может выбрать, как, кем и где родиться, а ты можешь. Это неоценимая сила. Пей.

«Коли острым концом», - вновь шепнула память.

Девочка подняла голову. Вокруг нее двигались и дышали тени. Они здесь. Они ждут моего выбора.

Снег, снег, снег.

Медленно и неуклюже девочка выпрямилась на краю фонтана. Ее рука нашла рукоять Иглы, и девочка обнажила меч. Отблески огня танцевали на лезвии. Такое же тоненькое, как ты сама.

– Иди к нам, девочка, - раздался другой голос из противоположного угла. Она сразу его узнала. – Девочка не покинет это место живой. Человек ждет ее. Человек научит ее искусству жизни и смерти. Человек выбрал ее. А Красный Бог получит свое.

«Три имени», - подумала девочка. Всегда три.

Чизвик. Виз. Якен Хгар. Но взамен него был ласкин суп.

Нимерия. Джон. Отец.

А теперь…

– Рамси Болтон, - бесстрашно сказала она, громко и четко. – Якен Хгар. Никто.

Пауза. Три имени зазвенели под сводами храма.

– Ты не останешься в живых, девочка, - предостерег ее голос. Он стал ниже и мрачнее, в нем зазвучала угроза. – Это твоя последняя возможность.

Тени двигались. Они пришли за ней. Девочка ничего не помнила, но она знала имена. «Сир Грегор, - подумала она.
– Дансен, Рафф-красавчик, сир Илин, сир Меррин, королева Серсея». И еще трое:

– Рамси Болтон, Якен Хгар, Никто.

Из темноты к ней протянулись руки. Она рубанула по ним Иглой, и они исчезли. Вокруг были глаза. Волчица убежала от мертвецов, но девочка не собиралась бежать.

– Девочка принадлежит человеку, - вновь раздался голос, мягкий, как шелк, и безжалостный. – Девочка пойдет.

– Нет! – выкрикнула она. И когда ей на плечо опустилась рука, девочка с яростной, безумной силой нанесла удар.

Она услышала удивленный вздох, почти стон, обернулась и увидела доброго человека. На его рясе расплывалось красное пятно, он улыбнулся ей кривой, понимающей улыбкой. Девочка выдернула клинок, и добрый человек упал.

– Девочка учится, - прошептал Якен. – Отныне и навсегда.