— Заткнись! — заорал Сириус и мать отвесила ему пощечину.

Карета мягко качнулась на рессорах и остановилась.

Они прибыли на место. Вместо праздничного городка за окнами уже вовсю переливался и мерцал великолепный Малфой-Мэнор.

Дверца кареты открылась, и все увидели старшего домового эльфа Малфоев.

— Добро пожаловать в Уилтшир, сэр, — проскрипел он старческим голосом и склонился в поклоне перед лакированной туфлей Ориона, показавшейся на ступеньке.

Кареты подъезжали, гости сплошным потоком двигались к главным дверям, и всюду только и слышны были утонченно-вежливые приветствия, пожелания счастливого Рождества и холодное хлопанье дверей карет.

— И запомни сын, ты пойдешь с этой девушкой под венец, даже если мне придется применить к тебе Империус... — прошипела напоследок Вальбурга, поправляя на Сириусе галстук. Красные тонкие губы женщины уже застыли в ледяной светской улыбке.

— Или любое другое заклятие к твоей грязнокровке. Не заставляй меня идти на это, — с этими словами она оттолкнула Сириуса от себя и вплыла в празднично сверкающий холл. Рядом с ней тут же возникла тучная шумная женщина в роскошном восточном наряде.

— Вальбурга Блэк!

— Патриция! — моментально переменившись в лице, мать расцеловала миссис Забини в щеки. Дочь Патриции, Блэйк, до пошлости миленькая, словно рождественская упаковка шоколадных конфет, впилась в Сириуса жадным обиженным взглядом. Он же, схватив с проплывающего мимо подноса стакан, нырнул в ближайшую дверь, но, однако, успел услышать обрывок разговора:

— Значит, вас... уже можно поздравить?.. — многозначительно спросила Патриция.

— Боюсь, пока еще рано... — уклончиво засмеялась мать.

В гостиной Сириус попал в толпу, где каждый считал своим долгом бросить на него взгляд.

Сириус вспомнил, где видел этот взгляд раньше, и от этого ему стало очень плохо. Когда-то все эти люди так же таращились на Беллатрису и Родольфуса.

Он чувствовал себя загнанным волком. Все эти чистокровные гончие сейчас показывали ему свои зубы так, словно предупреждали заранее, чем кончится дело, если он попытается дать деру.

— Я знаю, что ты чувствуешь, сын, — рука отца вдруг легла ему на плечи.

Сириус раздраженно вздрогнул.

— Правда? — процедил он.

— Знаешь, для того, чтобы спать с женщиной, не обязательно на ней жениться. Да, ты сейчас влюблен, и тебе кажется, что она — самая необыкновенная, но поверь, — он понизил голос. — Скоро эта оскомина спадет, и ты поймешь, что для серьезных отношений нужно кое-что повесомее, чем постель, — Орион хлопнул его по плечу. — И не горячись. Возможно, твоя будущая жена окажется не так плоха, как ты думаешь.

— А твоя оказалась? — он стряхнул его руку и поскорее покинул гостиную, где от золота и зелени начинало рябить в глазах.

Почти час Сириус старался не попадаться родителям и Малфоям на глаза. Ему с самого утра ужасно хотелось курить, но здесь это сделать было невозможно.

После долгих скитаний по ярко освещенным запутанным коридорам, он наконец нашел одну-единственную незапертую дверь и без раздумий повернул ручку.

И попал в другой мир.

Грохочущая музыка. Свет выключен. Плакаты игроков в квиддич, магловских музыкантов и актеров кино. Камин ярко пылает, и душноватый, теплый воздух облизывает замерзшие ладони животворящим теплом.

Не веря своим глазам, Сириус шагнул внутрь. Такой грохот было бы слышно даже с улицы, а он не слышал его из коридора. Как будто комнату специально заколдовали...

— Эй, что вам надо?!

Он обернулся.

Из-за ширмы, расписанной ветками цветущей вишни, выскочил человек.

То, что это девушка, Сириус понял сразу — по двум не очень длинным, но мягко изогнутым гладким ножкам в коротких белых носочках. Все остальные прелести скрывала мешковатая толстовка с капюшоном.

Девчонка быстро подошла к нему, воинственно упирая руки в бока. Из-под капюшона сверкнули глаза.

— Ты кто? — она захлопнула дверь. — Чего врываешься?

— Тут можно покурить? — он повертел перед ней пачкой. Магловская этикетка подействовала на странную девочку, как секретный пароль: она сразу как-то расслабилась, опустила руки и дернула плечами. Даже голос ее, хрипловатый для подростка, зазвучал мягче.

— Можно, — и она протопала мимо него, мелькая в темноте светлыми трусиками, которые виднелись из-под толстовки, после чего скрылась за ширмой.

Сириус заметил лежащий у камина дорожный рюкзак с вывернутым нутром, пару теплых зимних унт, и взгляд его сам собой метнулся к полке.