Шрифт:
— Ремус, Ремус, не засыпай, очнись!
Питер?
Ремус повернул голову и в самом деле увидел своего младшего друга.
— Хвост, — он с трудом разлепил склеившиеся от крови и грязи губы.
— Хвала Мерлину, ты живой! — Питер попытался поднять его, но Ремус застонал и упал в траву. Весь правый бок онемел и по краю пульсировал густой мучительной болью.
—Тебя, кажется, задело, — голос Питера срывался. — Ремус… у тебя тут… я не знаю, как сказать… и ты весь белый…
Белый.
Валери…
Голову вдруг прострелила жуткая боль, и он упал в траву.
— Это серебро, — удивительно, как легко ему дались эти слова. — Приведи кого-нибудь… — Ремус чувствовал, что снова проваливается в темноту. В темное немое пятно, окаймленное болью. — Скорее!
— Черт возьми, уже светает! — Джеймс превратился в человека и обессилено привалился к дереву. Сириус, высунув язык, подковылял к нему и без сил повалился на землю. Пара секунд — и он со стоном вытянулся в человека. Одежда на нем была разорвана, наспех заштопанная спина обильно кровоточила и выглядела жутко, как будто Сириусом терли о гигантскую терку. — Хорошая выдалась ночка.
— Лунатик уже должен был превратиться в человека, — выдохнул он. — Но я уже час как потерял его запах. Вот куда он мог деться?
— Еще и Хвост пропал. Ты слышал охотников?
Сириус кивнул.
— Я видел, как они тащили какого-то оборотня, Сохатый.
— Ты же не думаешь, что…
— Несите мальчишку в замок!
Не сговариваясь, они зарылись в заросли ежевики.
Мимо них, футах в пяти прошла Грей в сопровождении нескольких мужчин в министерской форме. Грей выглядела здорово потрепанной, её напарники несли носилки.
— Лунатик! — дружно прошептали они, но, слава Богу, за треском веток и разговором их не услышали.
На носилках и правда лежал Ремус уже в своем человеческом обличье, голый, грязный и окровавленный. На боку у него зияла наскоро перевязанная рана, от которой во все стороны разливался некрасивый лиловый кровоподтек, пронизанный паутиной сожженных капилляров.
— Серебро… — прошептал Джеймс.
Сириус вдруг рванул вперед, но Джеймс перехватил его и оттащил за дерево.
Грей оглянулась, услышав треск.
— А что с рыжей делать?
Джеймс от неожиданности выпустил Сириуса и прислушался.
— А что с ней еще? — отрывисто спросила Грей. — Вы что, не видели? Отнесите ее в Крыло, ее надо зашить, прежде чем показывать кому-то. И разбудите Минерву Макгонагалл. Это была её ученица.
— Да, мэм.
— И Люпина туда же несите. Я думаю, он ее узнает.
Они прошли мимо.
Джеймс мотнул головой, прогоняя внезапный глупый страх.
— Сохатый, ты слышал? Кто-то из наших пострадал?
— Джеймс! Сириус!
Они удивленно переглянулись, услышав отчаянный, обреченный крик, и обернулись.
— Джеймс, на помощь!
Сквозь цепкие руки леса к ним рвался Питер, отчаянно размахивая руками. Вид у него был бешеный.
— Пит, о чем ты…
Джеймс осекся, взглянув ему в глаза.
Картинка резко сдвинулась в сторону, и он ухватился за дерево.
«Это просто олень!»
Этот голос…
«Ты покойник, Поттер! И ты, и твоя подружка! Береги свою грязнокровку, Поттер, клянусь, она будет первой!»
Он сорвался с места.
Сириус что-то кричал ему, кажется, бежал следом, но Джеймс ничего не слышал и не видел.
Лили. Нет, пожалуйста, только не это, все что угодно, но не это, нет, нет…
Снова и снова перед внутренним взором Снейп и Нотт бежали по лесу…
Он мог их остановить…
Он мог их остановить…
Почему он этого не сделал?!
— Сохатый, черт тебя подери, да стой же ты! Стой!!!
Лили опирается на перила лестницы и просит его остаться с ней этой ночью, улыбается так смущенно…
Лили выскакивает из палатки в сожженном городке, ее взгляд…
Лили отказывает ему в прогулке… как же хочется поцеловать ее маленький вздернутый носик…
Лили подходит к Распределяющей Шляпе — матовое золото стекает по ее длинным-длинным рыжим волосам…
Джеймс взлетел по мраморной лестнице наверх, на последней ступеньке поскользнулся и упал.
Ему казалось, что весь Хогвартс рушился к чертям…
— Поттер, ты слышишь меня?! — заорал Сириус где-то позади.
Далеко…