– Нисколько, миссис Фарадей. Я описала все, как есть. Вы уже переговорили с Камстоками или Грегори Кейном?

– Нет, я направилась к вам сразу со станции, - ответила миссис Фарадей.

– Вы, наверное, хотите сразу отправиться в Старый Особняк?

– Что там, все-таки, случилось?
– спросила миссис Фарадей.
– В вашей телеграмме говорилось о чем-то серьезном.

– Думаю, Грегори Кейн вам все расскажет сегодня вечером.

– Кто это?

– Детектив.

– Вы пугаете меня, - сказала миссис Фарадей.

– Я собиралась поехать в Уайт Фоллс сегодня, - сказала ей Пенни.
– Если вы хотите, я отвезу вас в Старый Особняк.

Миссис Фарадей тут же согласилась, и уже через полчаса они с Пенни катили в Уайт Фоллс. Во время поездки они хорошо познакомились, и девушка рискнула задать вопрос о том, нет ли у нее какой-либо собственности в непосредственной близости от реки и города. Она не был удивлена, узнав, что сарай, в котором временно проживал Джо со своей семьей, никогда не принадлежал Гасу Камстоку.

– Мне стыдно за этого человека, который выгнал несчастную семью, - с возмущением заявила миссис Фарадей.

– Мистер Камсток сделал еще кое-что, и это кое-что, боюсь, вам тоже очень не понравится, - сказала Пенни.
– Например, он собирался устроить в особняке гостиницу для туристов.

– Неужели!
– воскликнула миссис Фарадей.
– Ну, это мы еще посмотрим. Я вовсе не хочу, чтобы мои ценные картины были украдены!

Пенни улыбнулась; у нее сложилось вполне определенное мнение о ценности картин миссис Фарадей.

В Старом Особняке, Гасу Камстоку и его жене было разрешено свободно перемещаться, но Грегори Кейн или кто-нибудь из его людей постоянно держал их под наблюдением. Пара была глубоко возмущена этой ситуацией. И соглашалась с ней только потому, что отказ означал немедленный вызов полиции.

Когда Пенни и миссис Фарадей подъехали к дому, женщина отметила, что в ее отсутствие река очень близко подобралась к задней части дома. Она осталась недовольна ветхим наружным видом особняка, заметив, что в прошлом году посылала деньги Камстокам на его покраску.

– Вы правильно сделали, послав мне телеграмму, мисс Паркер, - заявила она.
– Меня обманывали самым возмутительным образом.

Ее взгляд упал на китайскую прачечную, примыкавшую к особняку.

– Какое некрасивое здание! Городские власти не должны были давать разрешение построить его так близко к моему дому. Оно совершенно портит общее впечатление.

– Не улучшает, это точно, - согласилась Пенни.
– Однако, я полагала, вы знаете, что она построена.

– Нет, это произошло уже после того, как я покинула Уайт Фоллс.

Они вошли в дом, где возмущение миссис Фарадей достигло своего апогея. Она бродила из комнаты в комнату, восклицая при виде ущерба, нанесенного ее антикварной мебели.

Внезапно она остановилась перед одной из картин в библиотеке.

– Раздвиньте, пожалуйста, шторы, - попросила она напряженным голосом.

Пенни повиновалась, яркий солнечный свет хлынул в комнату; картина стала выглядеть еще более неприглядной, чем прежде. Миссис Фарадей подошла поближе, провела рукой по полотну. Потом повернулась к Пенни, ее глаза сверкнули.

– Это грубая копия оригинального портрета!
– заявила она.
– Меня обокрали!

ГЛАВА 22. ПРАЧЕЧНАЯ СИНГ ЛИ

Миссис Фарадей шла из комнаты в комнату Старого Особняка, рассматривая картины. В гостиной нашла одну, которая, по ее словам, была оригиналом, все остальные оказались дешевыми подделками.

– Я оставила здесь Камстоков, чтобы они присматривали за моими портретами, - с горечью сказала она.
– И они обманули мое доверие!

– Ничуть не удивляюсь вашему возмущению, - сказала Пенни.
– Насколько ценными были картины?

– По самым скромным подсчетам, они стоили тридцать тысяч долларов. Где сейчас Камстоки?

– Где-то в доме, - ответила Пенни.

Едва она это сказала, хлопнула кухонная дверь. Через мгновение в комнату вошла Лора Блэйр.

– Рада видеть тебя, Пенни, - сказала она.
– Я только что разговаривала снаружи дома с Грегори Кейном. Он сказал, что мне больше не нужно здесь оставаться.