Малыш завизжал, кинулся к дороге, но, как на грех, споткнулся и покатился в лужу.

Вера в это время полоскала у старого дома ведра под ягоду. Услышав вопли карапуза, она выбежала к дороге.

— Митька! Что случилось? Кто плачет?

Однако белобрысому было не до нее. Глядя на атакованного шершнями Андрюшку, он сообразил наконец, что совершил большое зло, и испугался: «А вдруг заедят насмерть? Что делать?»

Но делать ему уже ничего не пришлось.

В двух шагах, сжимая кулаки и зло сверкая глазами, стояла Людка. Издали, щелкая бичом, катилась Нюрка, а Вера метнулась вперед, остановилась, потом сорвала с веревки одеяло (кто-то, к счастью, вынес проветрить), накинула его себе на голову и во весь дух пустилась к иве. Подскочила к Андрюшке, сунула его под одеяло и так же стремительно умчалась назад…

Чтоб не испытывать судьбу, белобрысый благоразумно ретировался.

К счастью, малыш пострадал не сильно. На его теле насчитали всего пять или шесть шершневых уколов. А серьезными оказались только два.

— Это потому, что он упал в воду, — сказала Нюрка. — Кабы не упал, укусило бы штук пятьдесят.

— Конечно. А это смерть, — поддержала Людка. — Пятьдесят шершней ведь не меньше, чем четыреста пчел. А четыреста пчелиных укусов для человека — смерть. Особенно для такого маленького.

Куда больше досталось Вере. Шершни сильно покусали ноги.

— Ну подожди ж ты! — погрозила Людка Митьке.

Ждать исполнения угрозы пришлось недолго. Вернувшись из леса, куда они ездили по делам, и услышав про новую выходку белобрысого, Петька и Лян сбегали за остальными, и суд начался.

— Иди ближе! — строго приказал звеньевой Митьке.

Митька приблизился, но на всякий случай стал по другую сторону печки.

— А чего вы? Что я сделал? Виноват, что ли, что Андрюшка, дурак, полез к шершням?

Нападая первым, белобрысый, должно быть, думал сбить друзей с толку. Но этот номер не удался.

— Слыхали! — поднял руку Алешка. — Пока помолчи. Говорят девчонки.

Людка с возмущением рассказала друзьям о случившемся и потребовала для Митьки самого строгого наказания. За ней, горячась, вскочила с места Нюрка.

— Гнать его из звена! Сколько раз уже обещался исправиться, а все равно какой был, такой и остался. Видали, что удумал? Чуть не до смерти затравил парнишку. А Веру? Самого его отдать шершням!

— Правильно! — поддержал подружек Петька. — И еще надо Якову Марковичу сообщить. Пускай надает ему по шее, как тогда, когда мы подрались.

— Ага, по шее! — вставил Митька. — Думаешь, он меня тогда бил, да?

— А нет? Алешка ж сам слышал.

— Ничего не слышал. Отец нас и пальцем не трогает, только кулаком стучит да ногами топает.

— А почему ж ты тогда верещал, как поросенок?

— Потому. Надо было.

— Хватит! — прервал спор звеньевой. — Кто будет говорить еще?

Поднялся Юрка:

— Исключать его из звена не будем. А наказание придумать надо.

— Вот сказанул! — презрительно усмехнулся Митька. — Что придумаешь? Может, на Луну сошлешь?

— Прикомандируем его дня на три к Витюньке с Андрюшкой. Да чтобы не командовал, а сам выполнял распоряжения. И старшим назначить Андрюшку. Он же через три дня даст Митьке аттестацию.

— Какую еще аттестацию? Это что такое? — взглянула на него Нюрка.

— Ну, характеристика это, Нюрка, отзыв, — вмешался Алешка. — Андрюшка скажет, как вел себя Митька. Правильно я говорю, Юра?

— Правильно. Если Митька будет обижать малышей, мы продлим наказание, а если исправится, разрешим вернуться в звено.

Мальчишки и девчонки затараторили, закричали. Все были за то, чтобы принять предложение. Но Митька об этом не хотел и слушать.

— Ишь вы! Удумали! Я, значит, должен карапузам подчиняться? Выслуживаться перед ними? Да?.. Может, скажете, чтоб я с Витюнькой соску сосал?

Алешка выждал, пока ребята выговорятся, потом встал, заложил руки за спину и отрубил:

— Довольно! Всем пора на работу. А предложение одно: Митьку прикомандировать к Андрюшке с Витюнькой на три дни. Никаких полезных дел за это не засчитывать, корову, которая ему поручена, не пасти и не доить. Ясно? Кто «за», поднять руки!

Проголосовали единодушно.

— Понял? — повернулся звеньевой к белобрысому. — Больше к тебе вопросов нет. Выполнишь — приходи через три дня. Не выполнишь — можешь не являться. В звено не примем.

— И Витюнькиной соской не брезгуй, — подсказала довольная Нюрка. — Витюнька не дает ее даже мне. Даст тебе — значит, лучшая аттестация.

Все считали, что наказали белобрысого справедливо и что никакого вреда от этого не будет. А вышло совсем не то.

Оборотная сторона дела открылась через несколько дней, когда пришла пора подводить результаты работы за неделю.