Шрифт:
Друзья подошли к дереву.
— Они клевали, наверно, вот это, — показал Юрка на лиану.
Вдоль светло-серого шершавого стебля, словно сережки, висели крупные зеленые ягоды величиной с небольшую сливу.
— Это ж волчьи ягоды!
— Почему волчья? Рябчики ели — значит, не ядовитые.
— Ага! Птицы да звери чего только не жрут. Ты медвежью черемуху пробовал?
— Какую медвежью?
— Да ту самую, что с бронзовой корой.
— А-а, ту? Конечно, пробовал.
— Ну вот. Видал, какая она горькая? И пачкается не хуже чернил. А медведи жрут да еще и облизываются.
Разговор прервали девчонки.
— Мальчишки-и-и! Иди-и-ит-е-е к нам! — закричала Людка. — Мы вошли лимо-о-о-онник!
— Лимонник? — глядя ни друга, переспросил Петька. — Какой лимонник?
— А такой! — махнул рукой Юрка. — Обскакали нас подружки.
Набрав в карманы ягод с лианы, друзья повернули к ручью. Когда приблизились к девчонкам, Лян с Алешкой были уже там. Людка тараторила:
— Вы обошли полянку справа. А мы шли сзади и напоролись. Глядим, и там лимонник, и там, и тут.
Нюрка стояла рядом и молчала, но в подоле у нее горел огонь — горка красных, будто зажженных солнцем, ягод.
— Да-а… А мы вот только и нашли, — протягивая горстку лесного крыжовника, хмуро произнес Петька. — Неизвестно даже, что такое.
Людка повернулась, по-куриному вытянула шею и вдруг, ни слова не говоря, начала хватать ягоды и совать в рот.
— Ну ты! Расклевалась! — пряча руку за спину, рассердился Петька. — Помрешь — отвечай за тебя.
— Помру? Вот сказал! — прыснула Людка. — Это ж кишмиш!
— Конечно, кишмиш, — подтвердил подходя Лян. — Попробуй сам.
Петька выбрал ягоду помягче и положил на язык. Она оказалась очень нежной, сладкой и пахучей.
— Вот дела! — удивился он. — С виду крыжовник, семечки, как у шелковицы, а пахнет ананасам… Значит, кишмиш можно собирать тоже? Да, Вера? Его можно есть?
— Еще и как, — улыбнулась девушка. — А много его там?
Петька посмотрел на Юрку.
— Кто знает? Но есть, наверно, и еще.
— А проверить нельзя, да? Это ж ерунда, — сказал Алешка и решительно зашагал по пробитой товарищами тропке.
За ним пошли и остальные.
Добравшись до опутанной лианами пихты, ребята с лета, как воробьи, набросились на ягоды. А когда наелись, Вера рассказала про кишмиш.
— Кишмиш, — сказала она, — по-ученому называется актинидией и встречается в тайге трех видов. Самый замечательный вид — актинидия аргута, тот самый, который нашли ребята. Его ягоды любят все обитатели тайги. В августе — сентябре к местам, где растет лиана, собираются и рябчики, и бурундуки, и белки, и тетерева. Мелкоту спугивают косули, пятнистые олеин, а за ними являются и косматые увальни — медведи.
Люди варят из кишмиши варенье, компоты, выжимают сладкий сок, делают сиропы. Лет сорок назад приморские мастера сделали из актинидии вино и послали на всемирную выставку в Париж. Напитку присудили самую высокую награду. А советские ученые определили, что витаминов в актинидии втрое больше, чем в лимоне и винограде.
— Во! Поняла, что мы нашли? — щелкнул пальцами под носом у Простокваши Петька. — Кишмиш! Это тебе не какой-нибудь несчастный лимонник!
Людка промолчала. Но зато заговорила Нюрка:
— Ишь задавала какой! Думаешь, девочки нашли, так и ерунда? Если хочешь знать, так лимонник ничуть не хуже кишмиша. Даже лучше. Скажи ему, Вера!
Вера посмотрела на маленького удэге.
— Пусть скажет Лян.
Лян повел плечом.
— Нюра сказала правильно. Охотники знают: бежишь изюбром — сердца выскочить хочет. А съел лимонник — опять сильный, беги хоть сутки.
— Понял? — повернулась Вера к Петьке. — Лимонник, конечно, не такой вкусный, как кишмиш, но есть все-таки можно. И целебный. Дай ему, Нюра, попробовать.
Девчонка протянула несколько кисточек Луковкину. Петька взял одну и внимательно осмотрел. Кисточка была такая же, как у черемухи, но красные, с горошину, ягоды сидели на ней плотнее — совсем как виноград в гроздьях.
— Пробуй, пробуй! — подзадорила Вера. — Какой у ягоды вкус?
Петька сморщился, пошлепал губами.
— Кто знает? Немного сладко, немного горько, пихнет лимоном и душистым перцем. А больше всего кисло.
— Разобрался. Иногда люди так и называют лимонник: ягода пяти вкусов. Он служит хорошим лекарством…