Гордиенко, видя, что все молчат, повернулся к Белькову, приложил руку к козырьку:

– Продолжайте занятия.

Разведчик погоды приземлился через полчаса и все потянулись в "квадрат". На заре авиации так называлось место для отдыха и ожидания. Его огораживали четырьмя флажками по углам, отсюда и название. Сейчас квадрат выглядел иначе. Это можно назвать административным центром аэродрома. В непосредственной близости от заправочной линии в ряд стояли аэродромно-технические средства, в определённом месте располагались передвижные пункты управления инженера, метеостанция, санитарная и пожарная машины, дежурные аварийно-спасательные и поисковые средства. Большой шиферный ангар служил и столовой, и классом, и укрытием от пыли и дождя. Рядом располагалась большая открытая беседка. Ангар и беседка как единственные стационарные объекты, были сплошь завешаны лозунгами, плакатами, призывами, боевыми листками и другими средствами пропаганды. Все собирались здесь, что бы прослушать предполётные указания, на которых будет уточнён порядок воздушного и наземного движения, прогноз погоды, ограничения, если они имеются на сегодняшний день, данные средств связи и многое другое, необходимое для организации и выполнения полётов. После этих указаний уточнялось время взлёта первого самолёта и давалась команда: "По самолётам!"

Лучников спал. Мусин в отвратительном настроении шёл в казарму, готовиться заступать в наряд по роте.

На аэродроме загудели двигатели. Курсанты теоретически знали организацию проведения полётов, теперь имели возможность всё увидеть. Они помогали техсоставу, выполняли небольшие поручения лётчиков. Многие из них мечтали: вот завтра, он точно так же зарулит на стоянку, разогнавшись издалека и задолго до остановки выключит двигатель, как эффектно это сделал сегодня майор Чиканов. Он прикатился к заправочной по инерции и остановился на линии с миллиметровой точностью. Открытая кабина, руки в шевретовых перчатках, что бы из потной ладони, не вырвалась ручка управления, рукава закатаны до локтей. Едва остановился самолёт, механик бросил флягу с водой, Чиканов ловко поймал её, снял шлем, подставив ветру влажные от пота волосы. Вылез из кабины на крыло и, закинув голову стал пить крупными глотками. Затем бросил пустую флягу курсантам и, не слезая с крыла, посмотрел вдоль заправочной линии. Заметил какой-то непорядок, стал кричать и махать руками. Ему не понравилось, почему из шести заправляющихся самолётов, три с его звена: самолёт это не трактор, его место в воздухе, а не на земле, вокруг одни бездельники и если кто-то завалит сегодняшний план, будет иметь неприятности. Тут техник самолёта постучал по крылу рядом с его ботинком и протянул журнал подготовки самолёта, давая понять, что самолёт заправлен и проверен. Чика расписался, прыгнул в кабину, одел шлем и, застегивая привязные ремни, крикнул лётчику в передней кабине:

– Запрашивай запуск, чего сидишь?

Через несколько минут его самолёт подняв кучу пыли сорвался с места и покатил к предварительному старту. Такой темп был обычным для учебного полка первоначального обучения. Все были немного возбуждены, все чем-то озабочены, все заняты своим делом. Много шума и пыли. Для несведущего человека может показаться, что движение самолётов, автомобилей, людей происходит хаотично. На самом деле всё происходит в строгом порядке. Вся техника начинает движение в одном направлении, возвращается с другого. Люди передвигаются только в определённых местах и в определённом направлении.

Курсанты без привычки валились с ног от усталости. Но всё имеет свой конец. Подходила к концу и эта лётная смена. В квадрате стали собираться должностные лица для предварительного разбора полётов. Вот взвились вверх две красные ракеты: полёты закончены.

В пункте управления инженерно-авиационной службы инженер подошёл к спящему командиру эскадрильи и потряс его за плечо:

– Николаевич, вставай.

– А?.. Что?.. Самолёт готов?

– Какой самолёт?

– У меня там зона...

– Какая зона? Полёты закончены. На разбор пойдешь?

– А как же зона?..

– Да слетали твою зону, план полностью выполнен.

– Кто летал?!!
– раздражённо спросил Лучников.

– В плановой Бельков, он и летал.

– Ко мне его.

Инженер пожал плечами, - сейчас позову, и вышел. Лучников тяжело, неуверенно спустился по узкой наклонной лесенке на землю, прошёлся туда- сюда. Он был хмур и зол. Прибежал капитан Бельков, козырнул и вопросительно посмотрел на командира эскадрильи. Лучников внимательно осмотрел его с ног до головы и обратно и назидательно сказал:

– Запомни, Алексей на всю жизнь: не можешь пить - не пей.

Повернулся и пошёл в лагерь, оставив капитана Белькова в полном недоумении.

12

Курсанты после полётов, уставшие и возбуждённые новыми впечатлениями, пришли в казарму. Евсюткин нашёл Мусина в курилке. Он сидел и чистил бляху. Готовился к разводу нарядов и караулов, до которого было ещё полчаса. Увидев друга, как-то недобро усмехнулся:

– Ну, что? Опять скажешь совпадение?

– Всё может быть. Только я тут не причём!

– Но теперь ты не будешь отрицать, что кто-то стучит.

– Кто?.. Я например и не знал, что ты ушёл. Кто тебя видел?

– В том - то и дело, что никто не мог меня видеть. По всему выходит, что Алла меня и закладывает... Женское коварство, слышал о таком?

– Ерунду не городи. Ты во сколько пришёл?

– Около полуночи.

– Она сегодня работает?

– Её смена заступает сегодня вечером.

– То есть в лагере её сегодня не было. Теперь ответь мне, кому и когда она могла тебя заложить?

– Да... Чертовщина какая-то. Но кроме неё никто не знал.

– Дурак ты! Зачем ей это надо? Я в это не верю... Слушай, она говорила, что её родители в курсе всех её дел.

– А причём здесь её родители?

– Что бы на этот вопрос ответить, надо узнать, кто они. Пошли.

– Куда?

– В штаб. Тебе всё равно туда идти на развод. Пока время есть, с девчонками - писарями поговорим, может они что-то прояснят.

– Ну, пошли...

В штабе на должности писарей работали две девушки: Лида и Люда. Обе были на месте. Они сидели друг против друга, каждая за своим столом, оформляли какие-то бумажки. Друзья минуту поразмыслив подошли к Лиде.