Раньше она и гулять-то не любила оттого, что могла испачкаться или разбить коленку, считая, что у истинной леди не должно быть ни единого шрама, а сейчас ее заботило лишь то, разрешит ли Клиган оставить на псарне волчицу.

— Ты не сможешь ехать верхом, — проговорил мужчина, в неконтролируемом порыве коснувшись губами ее ладоней.

— А? — робко спросила она.

— Может идти с нами! — чертыхнувшись, прорычал Клиган. — Но запомни: один малейший проступок — и я перережу ей глотку собственными руками. Ты меня поняла?

— Да, — едва слышно проговорила она, позволив Клигану усадить ее на Неведомого.

— И еще, не вздумай больше оттачивать на мне свои женские штучки! — прорычал он, запрыгивая в седло.

Санса покорно расслабилась в его руках, устроив голову на широкой груди.

— Это было искренне, я не притворялась, — прошептала она, прижавшись к нему всем телом, когда воин перевел огромного жеребца на галоп.

Солнце, пройдя свой путь, медленно клонилось к закату, готовясь уступить место на небосклоне ночной владычице. Последние его лучи озарили путников, изо всех сил старавшихся вернуться в замок до темноты, но им было и невдомек, что с последними лучами солнца ушел и последний день осени, забравшей с собой последний лишенный снега день. Наступила зима!

========== Горький вкус разлуки ==========

С тех пор, как Санса открыла в себе способность переносить свое сознание в тело Нимерии, она изо дня в день стала учиться делать это сознательно, пытаясь воспроизвести эмоции, владевшие ей в момент первого контакта. Ей понадобилось несколько недель на то, чтобы воспитать свой разум, подготовить его для слияния с сознанием волчицы, упорядочить свои мысли и научиться управляться с ее габаритами, подавляя животные инстинкты. Однако намного сложнее оказалось удерживаться в ее теле столько, сколько она того хотела. Каждый раз в момент прыжка через барьер или во время погони за добычей контакт обрывался, и возобновить его она могла лишь несколько часов спустя.

По мнению Клигана, проблема была в том, что Санса пыталась выстроить связь, опираясь на чувство страха, но, так же как и в бою, страх оказался плохим союзником, и незримая нить между ними обрывалась в решающий момент, тогда, когда была необходима сильнее всего. Поэтому девушка решила сначала выстроить доверительные отношения с волчицей, а уж потом пытаться соединить их разумы. Еще одной проблемой было расстояние: как только Нимерия уходила от нее достаточно далеко, Сансе все тяжелее давался контроль над ней и вскоре связь обрывалась. Но время было лучшим учителем, и по прошествии полугода девушка настолько сдружилась со своей серой подругой, что уже не нужно было проникать в сознание волчицы, чтобы она покорялась ее воле.

Желание Сансы усовершенствовать свои навыки завладело ей настолько, что она осмелилась поставить себе почти невыполнимую задачу — научиться контролировать Нимерию, оставаясь в сознании. Девушка не хотела больше подавлять ее волю, чтобы взглянуть на мир глазами волчицы, она хотела достигнуть с ней единения, чтобы та стала такой же частью ее тела, как нога или рука, чтобы силой одной мысли повелевать движениями, определять поступки. Но, к сожалению, разум оказался не способен в полной мере контролировать два тела. Все проходило как-то наполовину. Если девушка уделяла больше внимания координации собственных движений, то на свободу вырывался буйный темперамент Нимерии, и, чтобы усмирить волчицу, приходилось полностью переносить в нее свое сознание.

Однако и на этом поприще Санса добилась немалых успехов. Находясь в теле животного, она научилась одновременно проводить простейшие манипуляции и с собой. Сначала взяла под контроль глаза, а потом и двигательную активность, правда реакция оставалась достаточно заторможенной. Однажды девушка чуть не упала с лестницы, когда решила спуститься во двор, пока Нимерия охотилась. Если бы Пес не ухватил ее в полете, то сейчас она вполне возможно лежала бы в кровати со сломанной ногой.

Со стороны ее похождения скорее напоминали сонную болезнь — казалось, будто она ходит во сне или же потихоньку сходит с ума. Даже Клиган начал опасаться за ее здоровье, ибо слишком много ресурсов она тратила на совершенствование своих способностей.

Сложнее всего оказывалось удерживать внимание на двух абсолютно разных занятиях, но с каждым разом это удавалось ей все лучше и лучше. Вскоре она уже могла налить себе стакан воды, не разлив ни капли, и одновременно выслеживать с Нимерией добычу в дальнем лесу.

В общем, девушка была крайне довольна своими результатами, искренне радуясь каждому выученному действию. Звук приближающихся шагов вывел Сансу из размышлений, и, отложив в сторону начатую вышивку, она перевела все свое внимание на Клигана.

Внешне он был достаточно растрепан, на лбу выступила мелкая испарина, а нетронутая шрамом щека залилась румянцем от мороза. Сквозь кожаный дуплет, расстегнутый до середины, светилась помятая нижняя рубаха, пропитавшаяся потом. Было очевидно, что Клиган прервал свою тренировку, чтобы прийти сюда, а значит, случилось что-то серьезное. На вид он был намного угрюмей обычного, и, несмотря на то что на лицо его была надета непроницаемая маска, в серых глазах читалось неподдельное волнение.

— Что случилось? — произнесла Санса, окинув его беглым взглядом.