Песн.7:8. Я сказал: поднимусь на финик, возьмусь за вершину его, и будут перси твои — как грозды виноградные и блоговоние ноздрей твоих — как (блоговоние) яблока,

Песн.7:9. И гортань твоя — как хорошее вино, текущее прямо к брату моему, услаждающее мои уста и зубы.

Песн.7:10. Я (принадлежу) брату моему и ко мне — обращение [2169] его.

Песн.7:11. Иди, брат мой, выйдем в поле, побудем в селах.

Песн.7:12. Ранним утром будем в виноградниках, посмотрим, не расцвел ли виноград, не распустились ли почки [2170] , не расцвели ли гранаты? там я дам тебе сосцы мои [2171] .

Песн.7:13. Мандрогоры уже издали блогоухание, и у дверей наших все новые плоды, с старыми брат мой, я сохранила (их) для тебя [2172] .

Песн.8:1. О, если бы ты был [2173] братом моим, сосавшим груди матери моей! тогда я, встретивши тебя вне (дома), целовала бы тебя, и никто не срамил бы меня (за это).

Песн.8:2. Взяла бы тебя, ввела бы тебя в дом матери моей и в комнату зачавшей меня — там ты учил бы меня [2174] . А я поила бы тебя вином, смешанным с ароматами [2175] , соком гранат [2176] моих.

Песн.8:3. Левая рука его под моею головою, а десница его обнимает меня [2177] .

Песн.8:4. Заклинаю вас, дщери Иерусалима, силами и крепостями полевыми: не поднимайте и не будите любовь, пока ей угодно будет [2178] .

Песн.8:5. Кто это восходит убеленная [2179] , опирающаяся на брата своего? Под яблонью я разбудила [2180] тебя: там родила тебя мать твоя, там болела тобою родившая тебя.

Песн.8:6. Положи меня, как печать, на сердце твоем, как перстень на мышце твоей, ибо сильна, как смерть, любовь [2181] , жестока, как ад, ревность: стрелы ея — стрелы [2182] огненныя, (угли огненные) [2183] пламя ея.

Песн.8:7. Большая вода не может погасить любви и реки не зальют ея: если бы кто отдал все имение свое за любовь, то его с презрением отвергли бы [2184] .

Песн.8:8. Сестра у нас мала и грудей не имеет. Что же сделаем с сестрою нашею, когда пойдет речь [2185] о ней?

Песн.8:9. Еслиб она была стеною, мы построили бы на ней башню серебряную, еслиб она была дверью, то украсили [2186] бы ее кедровою доскою [2187] .

Песн.8:10. Я стена и перси мои — как столбы, я была в глазах их [2188] — как обретающая мир [2189] .

Песн.8:11. Виноградник был у Соломона в Вееламоне [2190] ; он отдал виноградник свой сторожам: каждый должен принести за плоды его тысячу сребренников [2191] .

Песн.8:12. Виноградник мой предо мною: тысяча [2192] Соломону и двести стерегущим плоды его [2193] .

Песн.8:13. Житель садов и друзья, внимающие голосу твоему, дай мне услышать голос твой! [2194]

Песн.8:14. Беги, брат мой, подобно серне или молодому оленю, на горы, блогоухающия ароматами! [2195]

Настоящее издание составляет продолжение напечатанного в минувшем году совершенно аналогичного перевода книги Притчей [2196] . Сказанное в предисловии к переводу Притчей вполне приложимо и к предлагаемому переводу книги Исаии, а потиму повторять его не будем. Теже цели, характер, задачи, приемы перевода, какие определены и выяснены были при переводе Притчей, преследовались нами и теперь. Считаем лишь, с этой стороны, нужным ответить на недоумение, которое высказано было и печатно (Церк. Вед. 1908 г. № 14, 714 стр.) и в письмах нам, почему мы начали перевод не с книги Бытия, а с «средины Библии» — книги Притчей? По этому поводу считаем нужным сообщить, что мы поспешили перевести то, что казалось нам иаиболее спешно-нужным. Книга Притчей очень затрудчительна в славянском изложении и прочитывается в церкви за богослужением в значательной своей части (ок. 2/3). Конечно, следовало бы по этим мотивам начать с Псалтири, но уже нами оговорено было, что на Псалтирь есть русский перевод с греческого текста Преосв. Порфирия, на Притчи же его очень немного [2197] . По тем же мотивам: чтения в церкви на великопостных паримиях [2198] почти всей книги Исаии, после Притчей занялись мы книгой Исаии, также очень трудной в славянском переводе. Ведь такого порядка держались и древние наши славянские переводчики, занявшиеся прежде всего паримийными чтениями [2199] . И мы идем по их пути и их соображениям…