На этом дядя Вернон и чокнулся. Ожидая внедрения в дом.

Внедрение произошло в июле.

– Петуния, – прошептал синий от ужаса дядя Вернон. – ЧП….

Тетя Петуния, сжимая в руках тяжелую сковороду, замерла у двери. Младший Дурсль, Дадлик, эдакая тефтеля в спортивных штанах, спрятался в шкаф и тут же выпал оттуда вместе со всем содержимым.

В дверь постучали еще настойчивее.

– Я открою! – важно рявкнул Гарри, одетый в тельняшку и портки.

– Стой, даун очкастый, – прошипел дядя Вернон. – Не смей!

– А по щам тебя не ляснуть? – рыкнул Гарри, схватив дядю за кадык. – Сука, нос в череп вобью! В сторону!

Дернув на себя дверь, Гарри радостно засмеялся.

Сальваторе пришел. Правда, не тот.

– Здравствуйте, товарищи! – вежливо поздоровался интеллигентного вида молодой человек, протянув перепуганному дяде Вернону руку. – Меня зовут Стефан.

– Вы – шпион? – подозрительно спросил дядя Вернон.

– Бог с вами, я – библиотекарь. Ой, а что это за беременная тюлениха?

– Это мой кузен Дадли, – пояснил Гарри.

– Какой милый, – умилился Стефан. – Гарри, собирай вещи. Мы едем в Бердянск.

– Что? – взвизгнула тетя Петуния.

– Какой Бердянск, вашу мать?! – прорычал Дурсль.

– Ой, а я не сказал? – изумился Стефан. – Я усыновил Гарри и теперь его забираю.

Дурсли в ужасе замерли.

– Какого хера?

– Мы не отдадим мальчишку!

– Идите нахуй, Стефан. Социальная служба платит за его содержание хорошие деньги.

«Ой, мне еще и деньги дадут!» – Стефан был неисправимым оптимистом.

Гарри выбежал вниз с чемоданом и совой. Стефан поморщился.

– О, эта срущая тварь еще не сдохла? – удивился он. – Букля…Хуюкля.

– Прощайте, бляди! – крикнул Гарри. – Мои штопаные трусы оставьте себе. И, кстати, раз уж батя меня забирает….

Стефан уже поймал маршрутку и помахал Дурслям рукой на прощание.

– …я заминировал дом! – закончил Гарри, погрузив чемодан в салон маршрутки. – Горите в аду, сучары! МУАХАХА!!!

Дурсли уже не побледнели. Пофиолетовели.

– Эх, ляпота-то какая! – радовался Гарри. – Ну, батя, давай…. выйду ночью в поле с конем…

Маршрутка тронулась, оставив дом номер четыре, а потом и Тисовую улицу, позади. Навсегда.

Клаус Майклсон задремал прямо на лоскутном коврике, прижимая к груди бутылку грушевой бормотухи. Его развеселый храп звучно перекликался с ночной песней цикад и воплями бомжей на улице, создавая единую симфонию под названием «Июльская ночь».

Где-то в лесах блуждал Северус Снейп и ругался с кукушками. В тысяче километрах от дачи счастливый мальчик Гарри Поттер ехал в поезде до Бердянска с новыми родителями. Где-то в Тайной комнате кокетливо хихикал пахан, играя в прятки на раздевание с Геллертом Гриндевальдом. На раскаленном пляже Багамских островов валялся намазанный кремом Шерлок Холмс и потягивал безалкогольную Пину Коладу в компании Долорес Амбридж. По пышущему жаром канзасскому асфальту пронеслась черная Шевроле Импала 1967 года выпуска. Еще дальше, в Форксе, Джереми Гилберт и Эдвард делали ремонт в доме Калленов. В детском лагере на Азовском море подозрительно пахло самогоном, но новая огненно-рыжая вожатая молчала, загадочно улыбаясь.

А Деймон Сальваторе проводил отпуск скромнее. Он лежал на все той же кровати, пьяненький, зная, что через каких-то пару минут его снова окутает все тот же тревожный сон, что завтра опять проснется без единого воспоминания и снова будет жрать на кухне жареную картошку и расспрашивать у Клауса о произошедшем накануне. И поэтому, пока остатки памяти цепко держались за его сознание, профессор Сальваторе вытащил из-под матраса бумажник, и хитро усмехнувшись, взглянул на фотографию чуть хмурого грудного ребенка, укутанного в восемь пеленок. Беспокойно оглядевшись, словно боясь, что за ним кто-то наблюдает, товарищ военрук крепко поцеловал фотографию и, запрятав бумажник обратно под матрас, поддался Его Величеству Алкоголизму и заснул.

====== Глава 2. ======

– Нет, Убивашка! Я твой отец! Я, а не повар!

– Моя Убивашка! – скалился Сэм Винчестер.

– Моя Убивашка! – рявкнул Деймон.

– Добро пожаловать в клуб тех, кого отвергла Кэтрин Пирс. – Неожиданно во сне появился Сириус Блэк и понимающе закивал.

– Да хуй с ней, с Кэтрин! Убиваааашка!!!

Товарищ военрук проснулся и, согнав со лба муху, простонал:

– Где это я?

Да, вновь не узнав деревенский интерьер дачи Клауса Майклсона, Деймон стряхнул с ватного одеяла чешую тараньки и попытался скорчить максимально серьезную рожу.

После уезда любимой женщины и куда более любимой дочери в санаторий, военрук переживал эдакий «день сурка». Вот и сейчас, проснувшись после беспокойного сна, он уставился в потолок и задал себе один единственный вопрос:

– Где это я?

Как ни странно, но ответа не последовало.

Часы упорно показывали половину восьмого утра, за окном грозно хмурилось небо, нагоняя кучевые облака на безоблачную высь, под окном злобно сопел ёжик, а Деймон Сальваторе все лежал на кровати и издавал страшные стоны умирающего тюленя.