– Так мне его не брать? Вы по-трезвому на крестражи пойдете, а, пионеры?

Услышав такие кощунственные речи, Дин Винчестер, пакующий свои скромные пожитки, едва не лишился чувств.

– Понял, – извинился Деймон. – Пихай дальше. Поттер, ну нахрена тебе в походе баян? Мы на смертный бой, а не на свадьбу идем! Винчестер, а ты куда два мешка соли прешь?

– А вдруг там демоны? – буркнул Дин.

– Какие демоны, он рыбу солить собрался, – фыркнула самогонщица.

– Винчестер, от ты тюндель, етить твою коромыслом! Максимум полмешка! – покачал головой Деймон. – И вообще, берите пример с Малфоя. Пацан сложил только самое необходимое: гамаши, теплые носки, штык-нож и конфеты «Птичье молоко». Молодец, Малфой!

Драко покраснел и снова вернулся к сборам.

В этот самый момент в комнате появилась стерва, тащившая за собой чемодан и старый саквояж.

– Ёдришкин хрен! – ахнул Дин. – Стерва, куда столько барахла?

– Профессор Сальваторе разрешил, – упрямо сказала Гермиона.

Деймон покраснел и отвернулся.

– Посмотрим, стерва, как ты это тащить будешь.

– Я использую Заклятие Незримого Расширения и…

– Ой, все.

Гермиона оскорблено поджала губы и присела на раскладушку рядом с Гарри. Поттер, упаковав баян, уже сидел на чемоданах и внимательно рассматривал поддельную рюмку Пенелопы Пуффендуй.

– Тетя Виктория, вы, как спец по рюмкам, скажите, где искать крестраж? – спросил он.

– Не в Хогвартсе точно, – кивнула самогонщица. – Я там каждую рюмку лично знаю.

– Эх, – протянул Гарри. – Блокнот мы уничтожили. У нас есть медальон и кольцо. И поддельная рюмка. А где ж искать настоящую рюмку и остальные крестражи?

– А ну не ныть! – рявкнул Деймон. – Не ссы, Поттер, найдем. С тобой моя сила.

– И моя смелость! – крикнул трудовик.

– И моя верность! – поддержал Малфой.

– И моя широкая душа! – гаркнул Клаус.

– И моя доброта, – улыбнулась самогонщица.

– И стерва! – напомнил военрук. – Прорвемся.

Скорей всего эта минутка эпичного супергеройства закончилась бы слезливыми обнимашками, если бы в комнатку не ворвались самые смышленые обитатели Хогвартса. Профессор логики и библиотекарь, сияя от счастья, жаждали рассказать какой-то коварный план.

– Мы придумали, как прикрыть ваше отсутствие, – воскликнул Стефан. – План – просто заебись.

– Профессор Сальваторе, сделайте серьезное лицо, – произнес Холмс и, достав из кармана плаща старый фотоаппарат, присел на одно колено. – Как на паспорт.

– Да шо вы… – начал было Деймон, как его ослепило вспышкой фотоаппарата. – Холмс, сука!

– Серьезно, я сказал! – гаркнул Холмс. – Как на присяге.

Деймон, поняв установку, скорчил максимально задумчивый покер фейс.

– Сойдет, – протянул Холмс, запечатлив моську генералиссимуса на пленку.

– Етить вас, что происходит?!

– Позже объясним, – сказал Стефан и, дернув Шерлока за плащ, загадочно покинул комнату.

Покрутив пальцем у виска, Деймон, опустился на стул.

– Ну, все упаковали? – сварливо спросил он.

– ТАК ТОЧНО, ПРОФЕССОР САЛЬВАТОРЕ! – перекрикивая друг друга вякнули Малфой и Поттер.

– Отлично, бойцы. Первым делом двинем в тайгу, там, говорят, спокойно. А потом уже посмотрим. Выдвигаемся на рассвете.

На том и порешили. Виктория, пробормотав что-то про резервы самогона, удалилась на кухню. Клаус отправился полить перед дорогой корнишоны в теплицах. Гарри и Драко понеслись рыть окопы, на всякий случай. Дин, постояв минутку, хлопнул себя по лбу, выудил из кармана брюк позапрошлогодний беляш и, гогоча, понесся его разогревать.

– Ну вот мы и остались одни, – кокетливо присев на край стульчика, произнесла стерва.

Деймон, вздрогнув, прижался к стене.

– Нет, стерва. Пойду я. Березку обниму.

И умчался в неизвестном направлении, оставив Гермиону Грейнджер ехидно улыбаться.

Еще даже не светало, и даже промерзшие до кончиков перьев птицы не запели свою утреннюю песнь, а по чистому полю, топча устланную снегом озимую пшеницу, шагали борцы за справедливость и освобождение волшебного мира от империалистической сволочи в лице цыганенка Тома.

Шли молча, лишь где-то кто-то тихонечко пел дивную песню про коня. Впереди всех, взвалив на спину вещмешок, шагал мужик в телогрейке и кирзовых сапогах. Остановившись посреди поля и поковыряв ногой в твердой земле, он обернулся на своих собратьев и произнес:

– Пора. Прощаемся. Даст Бог, не навсегда.

– Да куды ж ты пойдешь! – рыдала на плече Клауса Майклсона особа в кокошнике и махровом халате. – Только срок в Азкабане отмотал!

– Не реви, сестрица, дела меня ждут великие, – возразил Клаус. – Ты давай, братьев береги, а то наступит «Кровавым Песнярам» большая жопа тотального краха.