Вик почувствовал жуткий стыд за свое первоначальное недоверие.

– А что теперь с моей рукой будет, госпожа?

– Через пару дней будет видно. Пока точно не скажу. Но пальцы гнуться будут не до конца, потому что в кулак больше не сложишь... Четыре нижних сустава - в щепки. Замучилась их оттуда выбирать... Ну и пуля! Бомба. Плюс большая гематома над бицепсом вокруг пулевого канала, кость цела, хвала Творцу, а вот как мышцы будут восстанавливаться - еще толком не ясно. Скорость пули была, видимо, небольшая, обошлось без обширного гидроудара с соответствующим омертвлением тканей в раневом канале. Попади в тебя из винтовки, пришлось бы делать иссечение, и функции руки, как пить дать, нарушились бы. И особо повезло, - цела плечевая артерия, а то тут бы тебе и конец... По крайней мере, сейчас отторжения уже нет, швы на местах, каналы штифтов особо не гноятся. Неплохо в целом. Меня больше паучий яд беспокоит! Он, видишь ли, очень медленно себя проявляет! Потому что в принципе из организма не должен выходить, и постепенно подвергает клетки распаду... Да тебе это не интересно... Хотя очень любопытно было наблюдать на живом объекте, я тебя уверяю, раньше я только мертвых косуль осматривала, которых удавалось у пауков умыкнуть! Один только механизм окисления лимфы чего стоит... Я не такой великий спец в органической химии, но все же...

Тут хорошенькое личико Ниэнн на глазах стало приобретать оттенок чуточку безумной отрешенности, и "живой объект" счел за лучшее перевести разговор в иную плоскость.

– А вы еще и врач, Ниэнн?

– "Ты", - напомнила девушка, разом сбросив задумчивую поволоку с серых глаз, - Нет, не практикую. Но немного умею. Училась в свое время, да поняла - не мое... И инструменты есть - препарирую тут иногда птичек-мышек... Ну, знаешь, даже интересно было с тобой повозиться, ведь сколько лет уже не пробовала! Человека. Военно-полевая хирургия, специфика, знаешь ли. Я ведь её только по армейскому наставлению знаю, честное слово! Хорошо еще, что попалось в коллекции. Оказалось проще, чем думала. Трудно было каналы под штифты сверлить, потому что керосин кончался... А так - если бы не яд, пустяк.

По мнению Вика, подобную операцию никак нельзя было назвать пустяшной - особенно в таких вот, полевых, условиях. Опять же, возникал законный вопрос - а когда Ниэнн успела выучиться хирургии, да еще и понять, что это не её призвание? На вид ей не было и человеческих тридцати (а для хоббита это вообще не возраст), а ведь и на биолога не меньше пяти лет учатся, прежде чем преподавать! Но он только и нашелся, что попытался признательно кивнуть, от чего немедленно люто скрутило шею.

Ниэнн заметила его страдания, и сочувствующе поморщилась.

– Надо поменять компресс. Давай, вообще всю перевязку поменяю...

Вику не было видно, что Ниэнн проделывает с ним, - но едва она сняла "ошейник", как он отчетливо ощутил, насколько шею раздуло. Ниэнн осторожно, предварительно достав из пакета стерильные перчатки, сняла бинты, марлю, и что-то прохладное и влажное с кожи. Аккуратно все протерла тампоном, и бормоча что-то неразборчивое под нос, удалилась в кухню. Оттуда она вернулась с кюветой нержавеющей стали, поставила её на тумбочку, и сняв крышку, начала сноровисто перекладывать что-то бурое на воспаленное место. Легкие, нежные прикосновения её заботливых, умелых пальчиков были даже приятными, но сами действия казались непонятными... Вик скосил глаза - бурая масса выглядела, в точности как намокший в луже драный картон с пятнами плесени.

– Госпожа, а могу ли я узнать...
– боязливо начал он.

– "Ниэнн" я! Сколько раз повторять?! Еще разок?

– Никак нет... Ниэнн. Постараюсь уяснить... А все же, нельзя ли узнать, что за бурую фигню вы... то есть, ты... Складываешь на мою шею?

– "Фигню", видишь ли! Да ты нигде ни за какие деньги не найдешь такой "ржавый мох", какой растет тут, в Чернолесье!

– Он лекарственный?

– Нет, - Ниэнн закончила раскладывать мокрые лоскуты мха на опухоли, и начала перевязку, - Он не лекарственный. "Лечащий", вот как правильно. Механизм у него не простой - сначала он создает для себя питательную среду из кожных отмерших отложений...

– Питательную среду?!
– Вик все больше и больше впадал от новых знаний в состояние отупения.

– Да. Там вообще-то, многие микроорганизмы находят, что покушать... Так вот. И когда микрофлора развивается в должной мере, мох пускает... Эээ... Корешки. Под кожу... Не совсем корешки, нет у мхов корней-то, но суть примерно... Эээ... Та же.

Выражение лица Вика, верно, говорило само за себя, и Ниэнн ухмыльнулась, закончив перевязку и закрепляя ошейник на место. После этого она взяла острые никелированные ножнички и принялась аккуратно снимать лубок с руки.

– Да не бойся, всего на сотые доли дюйма!
– поспешила успокоить она Вика, воображение которого уже успело, к тому моменту, нарисовать картину ползущих по его внутренностям коряжистых корней мха... Вик неуверенно кивнул.

– Вот, значит. И через корешки мох начинает отсасывать токсины. Перво-наперво, убивает очаги инфекций. Потом выводит яды - и, знаешь, паучий тоже должен выводить. Забавно, да? Пауки эти водятся только в Мирквуде, и мох, который только и может гарантированно вывести их яд - тоже. Есть, правда, еще и сыворотка этого яда. Только её уже век не производят, пауки-то почти вымерли...

– Я слышал, таких пауков видели в Мордорских подземельях, - рискнул вставить Вик.

– Брешут...
– безапелляционно заявила Ниэнн, - Как же, слыхала. "Дети Шэлоб". Два сезона там шастала по этим пещерам, и все без толку. Хотя, они может и имеются в особо глубоких подземельях, но вероятность встречи с ними - нулевая. Если специально не нарываться. Они же света не переносят... да и чем им питаться в подземелье?! Рыбу из подземных рек они ловить не умеют, как некоторые ... создания. А другой живности там нету, мой дорогой друг, уж поверь мне. Там вообще ничего нет, кроме камней, сталактитов и, иногда, особой разновидности лишайника... Орки с нашей стороны Хребта тоже больше не живут, так что и ими не шибко полакомишься. Поэтому могу с уверенностью сказать, что твои источники сознательно вводят тебя в заблуждение. Попросту - врут...