– У подружки своей спрашивайте! Она, походу, в курсе всего. Я знаю только то, что видел сам. Пацана не кусали. Но ходячим он стал после смерти. Никто не удивился, я вопросов не задавал, нахрен надо. Главное и так ясно.

– Андреа?
– с трудом выдавил вмиг постаревший Дейл.

Вдалеке Карен, покосившись на них и, очевидно, заметив что-то в выражениях их лиц, повела Софию дальше между рядами, обещая показать что-то еще. Кэрол слабо улыбнулась оглянувшейся и счастливо помахавшей ей дочке. Мысли путались, и то, о чем она уже успела догадаться, в голове никак не укладывалось. Хотя бы потому, что верить в подобное просто не хотелось. Не хотелось жить с этим знанием. Жить, зная, что после смерти ты станешь этой тварью. Что любой человек в городе, умерев естественной смертью или от болезни, превратится в это. Убьет свою семью, пойдет к соседям… И все заново.

– Да! Да, я знала! Я обещала ничего не говорить!
– вздохнула Андреа под насмешливым взглядом Дэрила.
– А что даст эта информация? Только панику. Только страх. Страх, и это притом, что сейчас далеко не все становятся ходячими. Это почти неподтвержденное предположение, правда. Времени прошло слишком мало, мы знаем слишком мало. Но в больнице один человек уже умер и он, едва превратившись, тут же умер снова, уже окончательно и бесповоротно. По теории Милтона, с которой и доктор Калеб согласен, только один из ста становится этим ходячим нового типа, остальные должны сразу погибать. Это вирус или что оно такое, преобразившись, может жить далеко не в каждом умершем организме. Но кого и по какому принципу он выбирает – непонятно. Вот Рэндала выбрал.

– Ты же понимаешь, что люди должны знать?
– покачал головой Дейл.
– Хотя бы для того, чтобы пытаться соблюдать меры предосторожности. Господи, я не хочу, умерев в своей постели, потом оказаться причиной чьей-то смерти, ты понимаешь? Люди должны знать, как вести себя рядом с умирающими, должны при малейших признаках недомогания идти в больницу, чтобы, если уж умереть…

– Да хрен кто пойдет, - подал голос прислонившийся спиной к стене и крутящий в руке зажигалку Дэрил.
– Нет, ну, такие, как ты, пойдут. А половина точно забьет.

– Но хотя бы кто-то, - поддержала Дейла Кэрол, уже в красках представляя себе обратившегося Эда и волевым усилием убеждая себя, что он еще слишком молод и вполне здоров, чтобы просто так умереть в их супружеской постели в ближайшее время.

– Мам, смотри, что у меня!
– прибежала София с пакетом, полным тетрадок и прочего добра, суя ей ярко-розовую шапку с огромным помпоном.

– Ей понравилась, - улыбнулась Карен, пожав плечами.

– Не нужно было. София, ну куда тебе столько всего?

– Мам, там очень много! Всем-всем еще хватит! А Лиззи и Мика уже были тут! И Молли! И Патрик! И Карен сказала, что все столько же брали! А мы домой скоро?

– Да, уже идем, милая, - кивнула Кэрол, понимая, что тут ее ничего уже не держит – она узнала все, что хотела и даже больше.

Попрощавшись и искренне поблагодарив за все Карен с Андреа, Кэрол, ободряюще улыбнувшись Дейлу, который наверняка, как только лучше себя почувствует, отправится по гостям, рассказывая всем о том, что он узнал, запнулась во вдруг распахнувшихся перед ее лицом дверях. Удивленно оглянувшись, она едва не ударилась о грудь стоящего позади и вежливо пропускающего их вперед Дэрила. Он тоже решил покинуть склад, получив желаемое.

– Мистер Диксон, а вы тоже домой? Идемте с нами!
– пригласила счастливая София, все еще крутя в руках пакет, полный столь дорогих ее детскому сердцу новых вещей.

Он только едва заметно кивнул, закуривая и идя на расстоянии в пару шагов. С ними, но вроде как и отдельно. А Кэрол, косящаяся на его немного заплетающиеся всегда ноги, не знала, как начать разговор. Не знала, о чем говорить. Не знала, стоит ли вообще говорить с тем, чей голос в последнее время заставлял сердце сладко щемить. И уже никакие самовнушения не помогали. Этот человек ей определенно нравился. Да сколько можно врать самой себе? Этот мужчина ей нравился. Удивительно, дико, странно и так неправильно.

– Кто его? Рэндала?
– тихо спросила она, не сдержавшись, видя, что София прошла вперед, все еще самозабвенно пытаясь на ходу рассмотреть какой-то альбом с раскрасками.

– Какая разница?

– Я не буду никому говорить.

– Не твой муж, - одновременно с последним словом Дэрил сплюнул, не глядя на нее.

– И не ты? Дэрил?

– Блин, леди, тебе не пофиг? Забей. Не забивай себе голову всем этим. Все уже. Пацана нет, забыли.

Помотав головой, Кэрол ускорила шаг, чтобы успеть вслед за заторопившимся вдруг куда-то Дэрилом, тщетно пытаясь заглянуть в его лицо. В лицо того, кто, конечно, не убивал мальчика. Не мог просто взять и убить. Лучше кто угодно другой. Даже Эд – в том, что он способен застрелить безоружного и слабого человека, она, как ни страшно было признаваться самой себе, не сомневалась.

– Ответь, пожалуйста. Дэрил!

– Ну, я. Довольна? Можешь теперь с чистой совестью делать вид, что мы ни хрена не знакомы даже, - усмехнулся он.

Кэрол криво улыбнулась растерянно оглянувшейся и, судя по выражению лица, ничего не понимающей из их разговора Софии и опустила глаза, разглядывая дорогу под ногами. И отчетливо понимая, что даже если вдруг Дэрил сказал правду, а он наверняка соврал, в очередной раз почему-то просто злясь то ли на нее за что-то, то ли на себя за то, что продолжает с ней общаться, она уже ничего с собой поделать не сможет. Этот человек, как-то исподволь и незаметно, стал ей дорог. И это уже не изменить.