— Нарываешься? — чуть угрожающе сказал он, нависая надо мной.

— Возможно, — пожала плечами я, наблюдая за отсветами его глаз в темноте комнаты. Красивый. Боже, какой же он красивый! — Я люблю тебя.

…

Секундная пауза, в ходе которой происходила моя загрузка и перезагрузка учителя, и я, сообразив, что ляпнула, поднырнула под его рукой, срываясь с места. Ебтвоюмать! Я, что, реально это сказала? Это, блядь, реально произнесли мои губы? Я идиотка! Еле успев натянуть первую попавшуюся юбку, я вылетела в зал в той же желтой накидке и, пролетев сквозь зал, унеслась в сторону спортзала.

Что вообще сподвигло меня на это? Нет, я понимаю, у меня «эти дни», в которые я чрезмерно эмоциональна, но не на столько! Как такая дикость вообще получилась? Что, блин, со мной не так?

Зачем я вывалила это на него? А если я ему не нравлюсь? Хотя, стал бы он за мной гоняться, если бы я ему не нравилась? Боже, я беспросветная идиотка!

Через некоторое время я обнаружила себя в слезах на полу кабинета физрука. Всегда ненавидела этот кабинет: тут нет окон и вообще как-то слишком пусто. Он всегда вызывал у меня приступ клаустрофобии.

И, только я собралась выходить, утирая слезы, толкнула дверь. Но она, будто насмехаясь надо мной, не открылась.

— Я надеюсь, — приглушенный голос за дверью, и я сползаю по стенке, зажимая руками рот, — ночь, проведенная здесь, вправит тебе мозги.

Закрыть глаза и не смотреть по сторонам. Дышать часто и глубоко. Это всегда помогает, так почему сейчас не работает?

По телу бегают мурашки от каждого шороха, но, чтобы я не делала, проклятая дверь все не поддавалась, а я не могла удержать слез.

Дома, в винном погребе, все проще! Там есть лампочка! Там есть маленький бар с освещением! Но тут!

Тут слишком темно для меня!

Врезаюсь ногтями в деревянную поверхность, но чувствую лишь как кровь бежит по ладоням — уверенна, на паре пальцев не хватает ногтей, они остались в двери, а остальные тупо сломаны под корень.

Отползаю в дальний и самый темный угол и, обняв колени руками, стала беззвучно рыдать. Не спуская взгляда с двери, грея в себе надежду, что кто-то все-таки додумается заглянуть сюда. Что кто-то выпустит меня отсюда. Но дверь не открывалась, а я продолжала копаться в себе.

Я стала слишком заметной. Вокруг меня собралось слишком много людей, которые привлекали ко мне лишнее внимание. Люди вокруг меня всегда приносили мне только проблемы и ничего больше. Тот же отец, та же Инесса, та же Люба, тот же учитель…

Мне нужно просто тихо отсидеть время до выпуска, а потом уже легче. Потом у них не будет прав указывать мне, и я, забрав все деньги с маминого счета, уеду отсюда. Уеду на другой континент. Уеду так далеко, чтобы они не смогли меня достать.

Мне нужно лишь закрыться в своем панцире до выпуска, а там будет легче.

========== 19. “Чужие откровения не всегда приходятся по душе” ==========

Хочу выказываю уважение особо преданным моим деткам, которых я очень-очень люблю:

Lutesie

Насся Круспе

Таньенка

SPNgirl(и снова я тебя люблю:D)

Lenkaeminem

Если вы попали в этот список, знайте, я вас очень люблю и очень благодарна за подарки:)

И да, как не странно, но мне кажется, что именно сейчас пошел замут всей истории(тоесть да, я сдвинулась таки с мертвой точки, наконец найдя то ответвление их отношений, которое нужно было мне для продолжения, так что дальше, я надеюсь, все пойдет как по маслу). И это странно, что завязка истории началась только сейчас. :/

Решетка моей личной ментальной клетки захлопнулась, закрывая меня внутри, спасая ото всех. Я не помню, кто вытащил меня из той каморки, не помню, как попала домой, но нормально я начала соображать только под крики бабушки, которая орала так, что тряслись стекла:

— Ты, шваль подзаборная! Мелкая дворняжка под моими ногами! Ты не имеешь ничего своего здесь! Большая часть бизнеса и имущества была записана на Нику, которая переписала его на нас, а мы, в свою очередь, передадим контрольный пакет акций, — свой и ее, — Беатрисе, как только она станет совершеннолетней! А это семьдесят процентов! Она свободно сможет выкупить у тебя твои жалкие тридцать и выкинуть вас троих на улицу! И я лично позабочусь, чтобы так и было! — секундная пауза, в ходе которой она набирает воздуха в легкие и продолжает: — Девочка боится темноты и закрытых пространств, а твой выродок, шлюха, посмел закрыть ее! И не надо мне тут клювом щелкать и убеждать, что твоя сука не при чем!

— Агнесса, — властный дедушкин голос не может унять ее гнева, поэтому бабушка отмахивается от него, — успокойся!

— Успокоиться? Арчибальд, успокоиться? Эти две шалашовки, оказывается, систематически издевались над твоей внучкой, а ты «успокойся»? — Возмущается она и резко возвращается к зажавшимся на диване Инессе и Любе. — Значит так, с этого момента я живу здесь и контролирую все ваши передвижения. Ты, — взгляд на женщину, — устраиваешься на работу и начинаешь сама себя содержать. Меня крайне не трогает то, что ты официальная жена Игоря, кредитки я блокирую, как один из хозяев счета. А ты, — взгляд на Любу, у которой аж слезы потекли по холеным щекам, — начинаешь учиться, потому что твое обучение никто оплачивать не будет. Вы меня поняли, или мне еще раз повторить? — Никто не хотел повторения. Даже я, особенно со своей головной болью.