Темнота его квартиры манила: хотелось бы узнать, чем живет этот человек, что происходит в его квартире, ведь квартира — отражение человеческой души и его мыслей. Мне хотелось понять его, но.

Я в то же время не хотела знать, что творится в его голове. Меня это устраивало. Но.

Я запуталась окончательно. Мое «хочу» и «не хочу» смешались, и я не могу понять саму себя, куда уж мне лезть к нему в душу.

С другой же стороны — Ким старалась, открывала дверь.

Да херль ломаться. Вошла, взяла, что нужно, и вышла! Делов-то!

Делов-то и нет, но я продолжаю стоять перед открытой дверью его квартиры, старательно вглядываясь в пустоту, и нервно заламываю пальцы.

Все, Громова, взяла себя в руки и стащила трусы чертового учителя!

Бегунок на экране телефона скользнул вверх, активируя фонарик, и я, гонимая адреналином и жаждой приключений, скользнула внутрь, аккуратно прикрывая за собой дверь.

Первый косяк случился, когда эта самая дверь за моей спиной захлопнулась. Ким предупреждала о чем-то таком, но я не была готова, что такое и в самом деле произойдет, поэтому, когда она тихо хлопнула за моей спиной, я шарахнулась в сторону, врезаясь в стену и ощущая бьющееся между ушей сердце.

Но, как только поняла, что это всего-лишь дверь, даже облегченно выдохнула.

На разглядывание интерьера и оценку вкуса учителя времени не было, лишь на беглый осмотр комнат — где есть что, и спальня, как и комод с нижним бельем, нашлись в рекордно короткие сроки, поэтому когда заветное белье оказалось у меня в руках, а потом и в заднем кармане штанов, я воспрянула духом, намереваясь звонить Ким, чтобы она меня открыла, и мы свалили отсюда.

Но что-то снова пошло не так, ибо щелкнул дверной звонок, который был слышен даже здесь, в спальне.

Не помню, как я оказалась под кроватью. Не помню, как загнала себя под эту чрезвычайно низкую кровать и как вогнала себя в эту маленькую щелочку между ней и полом, но факт остается фактом: я лежала на полу, пыль с которого не стирали уже сотни лет, и прижимала к груди телефон, не имея возможности выключить фонарь.

— Сань, ты заебал как баба собираться! Меня Киса в клубе ждет, а ты «Мне надо переодеться!» — невидимый сопровождающий учителя скорчил смешной писклявый голос.

— Подождет твоя баба нас! — раздраженно откликается Александр Андреевич, открывая дверь в спальню и включая свет. Сердце у меня остановилось.

— Ты мою Кису не знаешь! За опоздание она не меня бить будет, а тебя, а моя малышка умеет убивать, ты ж знаешь, мы вместе с ней служили. — Игриво отвечает второй, шурша чем-то.

— Блядь, Кир, отъебись! — Хлопает дверца комода, и мимо меня скользят белые носки. — Ща, блядь, с балкона рубашку сниму и кеды красные свои достану и пойдем! — и он вышел на балкон, а я затравленно посмотрела на красные кеды, которые, кажется, смотрели на меня в ответ и ухмылялись, как бы говоря: «Ты попа-а-ала!»

Решение перебираться куда угодно отсюда пришло моментально, так что я, проскользив животом по паркету, на четвереньках переползла в кухню, где забилась в небольшую щель между холодильником и стеной. Боже, только бы не заметили!

— Слышь, Сань, а ты уверен, что живешь один? — удивляется его собеседник, входя на кухню, а я зажимаю рот и нос руками, снова ощущая сердце между ушей. — Ибо я уверен, что слышал чьи-то шаги!

— Это твоя профессиональная паранойя! — откликается мужчина, тоже появляясь на треклятой кухне.

— Согласен, — беспечно согласился второй парень, открывая холодильник, а я упираюсь дрожащими коленями в стену, чтобы хоть как-то успокоиться. — Ты мне лучше про малолетку свою расскажи! — И вот тут я вся превращаюсь в слух.

— Нечего про нее рассказывать, — обиженно бурчит парень, — бегает от меня, как черт от ладана. Я к ней и так, и эдак, а она все «Александр Андреевич!».

— Саня, ты дебил! — Полностью согласна! — Ты, полюбе, как всегда был как медведь — подошел, сотворил непонятную хуйню и думаешь, что она падет к тебе в ноги? Хуй там плавал, котик! Девушки, они как кошки — любить, гладить и кормить — вот идеальный подход к ним! — А мне нравится этот парень. Свалили бы они из квартиры и цены б им не было!

— Да все равно уже ниче не получится, что бы я не чувствовал к ней: она видела, как я другую училку из школы трахаю.

— Ну, ты взрослый мужик, у тебя физиология.

— Именно! — слишком громко восклицает учитель, — но как объяснить ей это?

— Вот так и объясни. — Уверена, незнакомый мне парень сейчас пожимает плечами. — Тем более, я вообще не понимаю, что ты в ней нашел? Она ж малолетка! Это, во-первых, 134УК РФ, а во-вторых, она ж еще не сформировавшееся дитё! И вообще, не удивительно, что девочка бегает от тебя! Ты пробовал с ней просто поговорить, а не зажимать по углам? Вот просто о погоде, природе и прочей ненужной хуйне, а не засовывать язык ей в рот? — Его прервал звонок телефона, а я задумалась: а ведь действительно, — мы ни разу не говорили, вечно происходит непонятная дребедень: то ругаемся, то по углам зажимаемся, и никакого разнообразия! Я его попросту не знаю, а от того и не доверяю вообще! — Да, Кис? Да-да, я урод. Да Саня, как целка на первое свидание тут собирался! Все, малыш, едем!