'Я бы в жизни на тебя руку не поднял!' - я был в бешенстве, мне хотелось кричать об этом, но как только я приблизился к нему, он отшатнулся, будто я действительно мог его обидеть.

Даже в виде голограммы он сводил меня с ума, заставлял чувствовать себя последним дерьмом.

– Прости. Мне жаль.

Он кивнул, вздёрнул руку вверх и стал слепо шарить по воздуху, пока я не позволил ему переплести его призрачные пальцы с моими. Было так странно смотреть на него, касаться, но не чувствовать ни его веса, ни его тепла.

'Ты бы ведь не стал играть в эту глупую игру, если бы у тебя не было на то серьёзных причин?' - я заглянул ему в лицо и вдруг понял, что для него это не игра. Он действительно верит во всё, что происходит.

Я положил его руку к себе на шею и подхватил его на руки, как если бы он был настоящим. Даже немного подкинул, вроде более удобно перераспределяя его вес, и Дэйви сразу же успокоился, обмяк в моих объятьях. Это было жутко, у меня даже мороз по коже пошёл.

– Я знаю, что ты до сих пор не простил меня и злишься. Но я не специально, Хью. Я хотел сказать тебе тогда, но просто сам толком не понимал, что происходит. Ты же помнишь, я просил тебя поехать в гостиницу. Я не хотел, чтобы всё так вышло. Ты ведь веришь мне, Хью?

– Конечно, Дэйви.

– Я не должен этого говорить, но мне тебя не хватает. Я скучаю. Очень.

Очередной удар под дых и у меня еле хватает терпения не психануть, сделать всё правильно - открыть дверь в их с Гэбом комнату и осторожно уложить его на широкую, аккуратно заправленную кровать.

– Зачем ты мне позвонил тогда ночью и сказал, что уйдёшь от Гэба?

– Я хотел уйти, правда. Хотел, но не смог, - он снова ухватил меня за руку и потёрся щекой о мою ладонь.
– Я принадлежу ему... пусть и не выбирал его сердцем. Но тогда я попытался - купил билеты и позвонил тебе. Помню, как сел в авиетку, чтобы поехать в аэропорт, а потом снова проснулся здесь. Теперь он не позволяет мне выходить из дома. Я даже позвонить никому не могу. Я так рад, что ты приехал, Хью.

– В смысле, не позволяет?

Дэйви указал пальцем на тонкий ошейник на своей шее, похожий на обычное украшение.

– Он блокирует все мои попытки выйти на любые внешние сети. Я здесь заперт.

– Что здесь вообще происходит?
– я бы обнял его, если бы только мог, но пустота в моих руках усугубляла ощущение абсурда и нелепости всего происходящего.
– Что случилось с тобой и Гэбом?

– Что ты имеешь в виду?
– его брови удивлённо вспорхнули вверх.

– Почему Гэб ходит в костюме четырёхрукого робота, а ты... где ты сейчас на самом деле, Дэйви? Скажи мне, и тогда я смогу помочь тебе.

– О чём ты? Я не понимаю. Ты сейчас очень странно ведёшь себя, Хью.

Он поёжился, и я понял, что он не лжёт.

– Ты ведь вчера был с нами и слышал, что мы говорили о клинике 'Исцеление'. Ты что-нибудь об этом заешь?

– Да, - он виновато покачал головой и продолжил: - В этой клинике был тот, с кем ты можешь быть счастлив. Прости, мне нелегко думать о нём без неприязни. Это ревность, и это плохо. Но Габриэль сказал, что он - твоя абсолютная пара. И мне жаль, что он сейчас в коме. Наверное, если бы можно было с ним познакомиться, я бы так не нервничал. Надеюсь, он замечательный. Я правда хочу, чтобы ты был счастлив, Хью.

– Почему ты сказал, что он там был?
– у меня неприятно засосало под ложечкой.

– Ну, потому что сейчас он здесь. Разве ты не чувствуешь его?
– на лице Дэйви читалось удивление.
– Пока ты спал, Гэб переправил его сюда.

– Что?!

– Прости, я думал, ты знаешь. Он открыл капсулу и сказал, что хочет сделать тебе сюрприз.

– Где он?!

– Внизу. В лаборатории.

Ну, конечно. Запах. Мне не мерещилось.

Я бросился вон из комнаты, кубарем скатился вниз по лестнице и оказался у пуленепробиваемых дверей в лабораторию Габриэля. Они были открыты.

– Я тебя уже заждался, братишка, - Гэб стоял над капсулой, изучая датчики.
– Вот скажи, тебе совсем не жалко парня? Ты хоть в душе подрочил, а он и этого не может, бедняга. Что с ним сейчас творится - похоть, вероятно, дичайшая. Ещё немного и, боюсь, он перегорит. Все жизненные показатели на пределе. Перед тобой надежда всего человечества, на блюдечке буквально, а ты нос воротишь.