– Давай присядем, братишка, Дэйви организует кофе и что-нибудь перекусить, и мы спокойно поговорим.

Все Дэйви согласно кивнули и вдруг схлопнулись в одного, который отправился на кухню, а я без сил опустился в кресло, заботливо предложенное мне Гэбом.

– Итак, ты здесь, - спокойно сказал он.
– Как себя чувствуешь?

– Как я себя чувствую?
– к нам подкатилась пара роботов-официантов, каждый из которых услужливо замер около подлокотников наших кресел. Гэб одной парой рук взял блюдце и кофейную чашку, а второй шоколадный десерт и пару воздушных кокосовых шариков, которые незамедлительно отправил себе в рот и принялся с наслаждением жевать. Из кухни возвратился Дэйви, разделился на две копии, одна из которых легко и непринуждённо присела на подлокотник моего кресла, а вторая в том же положении заняла место возле Гэба.
– Ты издеваешься?

– А, прости, уточняю: я имел в виду твоё физическое состояние. То, что у тебя от увиденного крыша едет, я и так вижу. Меня интересует гормональный фон. Яйца от напряжения ещё не лопаются?

Меня бросило в краску. Беспочвенную издёвку я легко мог проигнорировать, но к сожалению, его слова били прямо в цель. Я был слишком занят, пока летел сюда из Де-Мойна. Потребовалось отключить автопилот и пойти на некоторые хитрости, пересекая Атлантический океан. Разогнать свой скайджет до предела было не так-то просто. Серия Blackbird для гражданских весьма консервативна - безопасность превыше всего, максимальная скорость, которую можно выжать, три с половиной маха, и то если очень постараться. Но, застав Гэба и Дэйви в Базеле и усевшись в уютное кресло для переговоров, я расслабился. Теперь моё тело снова горело и ныло от возбуждения.

– Не беспокойся, я славно успел подрочить на твоё сообщение в 'Исцелении'.

– На это я, собственно, и надеялся, - усмехнулся Гэб.
– Как там доктор Холл? Когда видел его в последний раз, он скверно выглядел.

– Ещё бы.
– Первый шок прошёл, и во мне начинала закипать злость. Мою руку сверху накрыла прозрачная ладонь - это был такой привычный жест, которым Дэйви пользовался, чтобы успокоить меня, что на какое-то мгновение мне даже показалось, что я реально ощущаю тепло и тяжесть его тела. Дэйви, что сидел рядом с Гэбом тревожно качнулся в мою сторону и его незрячие глаза встретились с моими.
– Господи, Гэб, я прошу тебя, перестань. Убери эти чёртовы голограммы.

– Хью хочет, чтобы ты оставил нас одних, любовь моя, - пропел Габриэль, с нежностью глядя на свою копию Дэйви.

– Да, конечно.
– Дэйви кивнул и улыбнулся. Улыбка вышла грустная и немного обиженная.
– Понимаю, вам, нужно побыть вдвоём.

Оба Дэйви синхронно коснулись наших скул, скользнув поцелуем, а потом, чуть дрогнув, растворились в воздухе.

Я больше не мог сдерживаться и спрятал лицо в ладонях. Голова была тяжёлой, и мне казалось, что я могу отрубиться в любую минуту. Хотя более разумным в данной ситуации было бы поскорее проснуться, открыть глаза и увидеть обычное утро обычного дня в своей квартире за сотни миль отсюда.

– Ну что, братишка, формальность встречи соблюдена - семейный завтрак, беседа, обмен любезностями. Я вижу, ты на ногах не стоишь. Давай-ка, выспись, у меня пока всё равно дела. Поговорим позже.

– Гэб, ты в своём уме? Не время спать...
– я почувствовал лёгкий укол в предплечье и заметил, как робот-официант втягивает инъектор в паз на боку.

– Всё-таки... ты такой предсказуемый, Хью.

***

3 года назад. Базель. Особняк семьи Бирн

– Да что с тобой, Дэйви?!
– в ванной комнате шумела вода, и я уже хотел беспардонно вломиться туда, но тут до меня внезапно дошло, в чём было дело.
– Эмм... я могу войти?

Ответом мне было молчание.

Всё пошло наперекосяк, едва мы прилетели в Базель.

По пути до родительского дома Дэйви уговорил меня заехать в ботанический сад, чтобы полюбоваться на трёхметровый Аморфофаллус - лилию Вуду. Последний раз лилия Вуду цвела лет тридцать назад - редкое событие, и что касается меня, то я вполне бы удовлетворился прямой трансляцией. Сомнительное удовольствие - дышать тухлятиной и толкаться среди желающих увидеть чудо воочию. Но Дэйви сделал большие грустные глаза и попросил: 'Я ужасно хочу посмотреть на неё, Хью. Завтра она уже отцветёт'. Естественно, 'посмотреть' для Дэйви означало посетить это мероприятие. Если я мог представить вонь разлагающегося трупа, глядя на картинку, то у него было всё наоборот - для создания 'картинки' требовалась вонь трупа.

В итоге после перелёта и толкотни на выставке у него разболелась голова. Не успели мы доехать до дома, как Дэйви совсем поплохело. Он внезапно заартачился насчёт предстоящего знакомства с будущими родственниками и завёл странный разговор о том, чтобы всё отложить и поехать в гостиницу. Естественно, мы поругались, наверное, первый раз в жизни, потому что ничего похожего я даже припомнить не мог. Каждый упёрся рогом, и мы молчали остаток пути. Когда я открыл дверь и подал ему руку, чтобы помочь выбраться, он заявил, что возвращается в Де-Мойн. Не знаю, что было тому виной, лилия Вуду, расшатанные нервы или его противостояние мне, но моё терпение лопнуло. Я молча выгреб его из авиетки, игнорируя невнятные мольбы, и понёс в дом. Дверь нам открыл Габриэль, он стоял и как будто ждал нашего прихода. На его лице застыли такие неподдельные изумление и радость, что я даже поинтересовался, всё ли в порядке с его драгоценным мозгом.

Поставив Дэйви на ноги, я представил их друг другу:

– Дэйви - это мой брат Габриэль, - Гэб протянул руку и очень осторожно пожал безвольно висящую руку Дэйви, от чего тот дёрнулся и, уткнувшись мне в грудь, закрыл лицо руками.
– Прости, Гэб. Я отведу его наверх. Он плохо себя чувствует.

Гэб медленно кивнул и посторонился, пропуская нас.

Я недоумевал, что не так. Дэйви вёл себя загадочно, и я понятия не имел, что с этим делать.