— Ты специально меня дразнишь или умничаешь? — спросил с некоторой издевкой Малфой.

— Если верить учебникам, то это значит «чистая кровь», — Грейнджер бросила взгляд на его книгу. — Поверь, в твоей написано то же самое.

— Ты точно уверена, что нет иного значения?

— Это весьма захватывающе, — будто не расслышав вопрос, произнесла Гермиона, — в рунах всё не так просто. Как, например, в верхней строке. Второй знак меняет значение первого, поэтому должен писаться сразу за ним. Вообще, в рунах очень важны сочетания.

— Про это я сам знаю, всезнайка! Но нижний знак — это последний символ.

— Может, ты просто покажешь мне весь текст целиком? Хотя «чистая кровь», как мне кажется, значит только одно.

— Без вариантов?

— Если это и так, то я об этом не знаю. А я прочитала не одну книгу.

— Иногда своей самоуверенностью ты мне напоминаешь меня самого, только плоскость у тебя иная, — заявил Драко, глядя Грейнджер прямо в глаза.

Он поднялся из-за стола. И сейчас был похож не на заносчивого и высокомерного Малфоя, а на человека, способного испытывать нечто большее, чем хотел показать.

Даже не оборачиваясь на Гермиону, он заспешил к себе с единственной мыслью, что отец, наверное, был прав. И в эту минуту ничего Драко больше не хотел, кроме как исполнить данное ему обещание и держаться пока подальше от «гряз… гр… — чертова кровь, уже не могу! — маглорожденной Грейнджер».

Глава 8. Иногда единственный способ победить - сдаться

Драко долго размышлял, прежде чем, наконец, подойти к Гермионе ближе, чем позволяла его чистокровная натура. Прошедшие дни оказались слишком мучительными. Неспокойными. Сложными. Малфой менял решение не один раз, но, в конце концов, кровь и древняя магия перестали его пугать, и он сам сделал свой выбор.

И каково же было удивление Гермионы, когда после завтрака Драко, открыто наплевав на косые взгляды сокурсников исключительно всех факультетов, громко окликнул ее:

— Грейнджер! Стой! Дело есть.

Она почувствовала, как покраснела до кончиков ушей, и в полном недоумении неуверенной походкой подошла к нему. Она слегка растерянно огляделась по сторонам и негромко произнесла:

— Малфой, мы же договорились!

— Я знаю, но сейчас меня это не волнует. Мнение остальных мне в большинстве случаев безразлично. Помнится, кто-то сам говорил нечто подобное.

— Говорила, но…

— Не сбивай меня! Я просто сделаю то, зачем пришел, а ты сама решай, что делать с любопытными. И как им это объяснить тоже, — он протянул ей книгу. — Возьми, она твоя.

Гермиона, взглянув на обложку, уточнила:

— Руны?

— Тебе же они нравятся. Это что-то вроде… подарка, — Малфой с трудом произнес последнее слово. Он считал, что Грейнджер так просто книгу не примет, и искренне удивился, когда она почти сразу взяла ее, осторожно потянув за край.

— Но ты же сам что-то искал в ней, — Грейнджер открыла первую страницу и пробежала глазами несколько строк.

— Она мне уже ни к чему, — Драко старался не замечать назойливых взглядов. Особенно со стороны однокурсников.

— Но это весьма редкая и ценная вещь, Малфой. Мне пришлось получать на нее специальное разрешение в библиотеке. А это издание — раритет. Нет, я не могу это принять, извини, — и Гермиона решительно протянула подарок обратно.

— Не возьмешь — брошу ее в камин, — Драко заявил это Грейнджер абсолютно уверенно, сейчас он не лгал. Эта книга раздражала его, потому что превратила и без того слабую надежду практически в прах.

Почти сразу раздалось возмущенное «нет» Гермионы.

— Нет? — переспросил Малфой. — Уверена?

— Нет! — повторила она и по привычке прижала книгу к груди. — Нет…

<