"Там, где тебя проще будет проконтролировать, и откуда ты не сможешь сбежать", - отчетливо донеслась до Брайана удовлетворенная мысль друида. Значит, этот друид умел скрывать мысли!

– Нет, пожалуйста, не разлучайте меня с такими же, как я, - умоляюще смотрел на него Брайан, чувствуя, как его загоняют в ловушку. Умолять он не умел, поэтому прозвучало не слишком правдоподобно. Все же надо было сбегать раньше.

– Не думаю, что ты действительно хочешь тут оставаться, уж слишком тебя невзлюбили другие избранные. Да и в любом случае это вопрос решенный. Спи, если не хочешь ужинать. На рассвете мы с тобой выезжаем.

Брайан покорно прикрыл глаза. Еда в него сейчас точно не полезет. Что же делать? Сбежать сейчас, пока все ушли праздновать приезд? Но ведь Лейен до сих пор здесь. Дождаться пока он уснет, а затем уйти? Решив, что это самый лучший выход, Брайан попытался уснуть, чтобы набраться сил, но взбудораженное состояние и панические мысли не давали ему этого сделать.

Лейен куда-то ненадолго уходил, но парень даже не пошевелился, не желая отступать от первоначального плана, кажущегося ему наиболее оптимальным в данных условиях.

Тело порядком затекло на жесткой скамейке, хотелось встать и размяться, но единственное, что мог позволить себе Брайан, - перевернуться на спину. Если лечь на другой бок, внимательный Лейен вполне сможет при желании заметить, что тот притворяется. Он и так уже днем это легко вычислил, так что не стоило рисковать.

Когда друид вернулся, Брайан, успокоившийся было до этого, вновь резко напрягся. Спохватившись, он расслабил дыхание и сосредоточился на равномерном дыхании.

– И не пытайся убежать, - раздалось прямо над лицом. От неожиданности и так сжатый, как пружина, Брайан подпрыгнул и раскрыл глаза. Он едва удержал себя от постыдного жеста - схватиться за грудь, чтобы унять выскакивающее из груди сердце.

Лейен усмехнулся и сел рядом со скукожившимся парнем.

– Я не умею читать мысли, - отринул он глупую мысль Брайана, прочитав ее, видимо, в его огромных испуганных глазах.
– Но ты не похож на остальных. У меня сложилось впечатление, что ты откуда-то многое знаешь, а если не знаешь, то догадываешься о том, чего знать тебе не следует. Я вижу твой страх, когда ты думаешь, что я не замечаю твоих косых взглядов. Может, я и не обладаю твоим потенциалом, но у меня есть гораздо более ценное - опыт и умение читать людей, как развернутый свиток. А ты, несмотря на все твои спонтанные таланты, совершенно не умеешь контролировать свою силу, тебе необходимо учение, чтобы не уничтожить себя. Когда-нибудь ты захочешь уйти, повидать родных, показать, чем ты обучился у нас, но пока мы обязаны за тобой присмотреть, чтобы твоя сила, которая выплескивается сейчас под влиянием гнева, не принесла вреда твоей деревне и тебе самому.

Узнав, что его так хорошо читают, Брайан старательно прятал свои эмоции и мысли, маскируя их под глубокую задумчивость, и ковыряя носком грубо сшитого сапога каменные крошки на полу.

– А если вы так и будете думать, что я опасен, вы убьете меня?
– Решился он спросить начистоту, с замиранием сердца ожидая ответа.

– Конечно, нет, - спокойно ответил друид, и никаких отголосков противоположных мыслей Брайан так и не смог уловить.
– Советую не думать о посторонних вещах, а крепко поспать. В последующие дни спать тебе придется крайне мало.

И Брайан, как-то по-особому успокоенный неимением выбора, действительно сумел заснуть. И даже видел сны. И судя по улыбке во сне, даже хорошие.

Поворот тропы

Утром стало понятно, что осени надоело ходить вокруг да около, и она, наконец, пришла в эту местность. И, похоже, решила поселиться у радушных хозяев навсегда. Не иначе как в благодарность за гостеприимство, она не только раскрасила листья в золото и разбросала их по всем лесам и дорогам, но и щедро принялась их поливать, видимо, с целью превратить в перегной. Чтобы урожай был хорошим. В общем, какими бы благими намерениями не руководствовалась осень, выходить, а тем более куда-то выезжать в такую погоду, совершенно не хотелось. Но мнение Брайана никого не интересовало. Задолго до рассвета его растолкали, посадили в телегу, выделили свежевыпеченную овсяную лепешку и даже накрыли с головой мешковиной. Правда, уже минут через десять мешковина набухла, а еще через пять стала совершенно мокрой, не только не прикрывая от дождя, но еще и лишая тело последнего тепла, но Брайан молчал. Да и смысл было что-то говорить в пустоту. На телеге он сидел в обществе возницы, а от возницы все равно ничего не зависело. Сам Лейен и еще пара воинов из охраны ехали где-то далеко впереди на лошадях, и до Брайана изредка долетали раздраженные мысли стражников, которых вырвали в такую погоду из теплых постелей. Вот с ними Брайан был полностью солидарен.

Струйки дождя уже давно проторили дорожку к нему за пазуху, грозя как минимум банальным кашлем, а как максимум ужасной болячкой, от которой могут вылечить разве что друиды. Хотя он же как раз в стане друидов, неужто ему не помогут? Ведь пока что он им нужен. Успокоив себя таким образом, Брайан поудобнее устроился на мокрой холодной соломе и попытался помечтать или хотя бы порассуждать о будущем. Получалось плохо. Все мысли почему-то бежали только в одну сторону: "Как мне холодно" и "когда же это, наконец, закончится".

И вот когда казалось, что тело напрочь перестало его слушаться, послышался тихий окрик где-то далеко впереди. Брайан прислушался, аж вытянувшись в струнку.

– Водный, вы по какому делу прибыли туда, где вас не ждали?
– Бас был глухой и хриплый, видно, часовой тоже изрядно продрог.

– Не гостеприимно нынче встречают старших друидов, - недовольно ответил Лейен. Вот оказывается, кого обозвали Водным. Любопытно. А какой же тогда Брайан? Огненный?

– Распоряжение Верховной Матери. В связи с подготовкой к великой битве строжайшая система безопасности. Тем более, насколько мне известно, вы уезжали учить новичков.