Брайан лежал на каких-то жестких тюках, но вставать не спешил, давая себе время все обдумать и прикидываясь на всякий случай особенно немощным. К этому средству он прибегнул после очередного подслушанного разговора, когда казавшийся самым главным друид удовлетворенно убеждал главного скептика в отряде:

– Видишь, парень из-за простой иллюзии не может уже целый день встать с телеги, а ты называл его опасным. Он просто с отчаяния вызвал образ банши, желая напугать беднягу до смерти, что ему вполне удалось.

– Ты уверен, что это была иллюзия?
– Перебил второй.

Главный изумленно вздернул брови и хрипло захохотал.

– А ты можешь предположить что-то другое? Разве есть какие-то иные способы создать картинку такой реалистичности? Только с помощью хорошо наведенной иллюзии можно убедить зрителей в ее правдивости.

– Это и удивительно. Мы все учились много лет, чтобы овладеть иллюзиями такого уровня, а парень просто создал иллюзию такой реалистичности от отчаяния?

По мнению Брайана, его фырканье должно было оскорбить главного, но этого не произошло, или оскорбляемый умело скрыл свои чувства, потому что опять рассмеялся.

– Уверен, что любой из нас, попав в такую ситуацию, сумеет сотворить многое из того, чему никогда не учился и чем никогда не пользовался за свою жизнь. Но я бы предпочел не попадать в такие неприятности, мне хватает и того, что я умею сейчас.

– Хм... Возможно, ты и прав, но я бы советовал присмотреться к парню получше, пока он всех нас после какого-нибудь очередного накатившего отчаяния не прибил.

"Да разве я смог бы такое сотворить?" - Изумленно подумал Брайан, услышав такое дикое предположение. Определенно этот тип приписывает ему умения сидов, которыми он не смог бы владеть по причине вполне земного происхождения.

Изредка повозки останавливали, и, не заботясь о безопасности, выстраивали длинной цепочкой, перекусывая рядом со своим скромным скарбом. Брайану тоже приносили поесть. Он делал вид, что слишком слаб, даже чтобы сидя принимать пищу, и друиды охотно верили в его слабость, считая, что он еще неплохо отделался и, видя в нем при таком раскладе огромный потенциал. Брайан сильно подозревал, что стань им известно истинное состояние его тела, его бы убили, не взирая на возможную пользу, которую он может им принести. Ведь синяки и ссадины перестали его беспокоить уже на второй день, а голова прошла к первой же ночи. Даже удивительно, как быстро на нем зажили следы неласкового обращения с ним покойного рыжего.

Кормежка была скудная, в таверне кормили гораздо вкуснее и сытнее, но парень не жаловался, пользуясь возможностью подслушивать, и впитывая в себя всю информацию о его будущем, о миссии, о которой сами друиды практически ничего не знали, и о верховной жрице, "которой давно пора переродиться".

А еще спустя пару дней, от нечего делать, Брайан попробовал разгадать, о чем думает впереди сидящий возница. И практически без удивления сумел прочитать его простейшую мысль о посещении таверны. Парень вообще поражался тому, как на редкость спокойно стал относиться к своим умениям, которые поначалу воспринял крайне негативно. Возможно, тому причиной было много нового из того, что ему удалось узнать.

Селение, в которое их всех привезли, таковым можно было назвать с большой натяжкой. Несколько хижин из речного камня, крытые настолько ссохшимися ветками, что их можно было принять за солому.

– Здесь будет проходить ваше основное обучение, - так пояснил один из друидов, после чего их развели по домам, наказав как следует выспаться к утру. Именно тогда прибудут некие важные гости, которые и будут делать из одних великих воинов, а из других не менее великих колдунов.

На деле все было несколько не так. Брайан уже сумел разобраться в обрывках информации, которую смог почерпнуть из разговоров друидов во время пути. Суммировав полученные знания, он понял, что к свиньям в загоне у его матери и то было более уважительное отношение. Тех хотя бы ценили за то, что они пойдут в голодное зимнее время на прокорм семьи, заботились и кормили иной раз лучше, чем домочадцев.

Здесь в принципе тоже заботились, поскольку знали, что именно их и подобные этому отряды пустят первыми в расход во время великой битвы с Гипербореей. О таинственной земле Брайан ничего не слышал, но догадывался, что легким этот поход не будет, раз даже сами друиды не были уверены в благополучном исходе дела. Поэтому и было решено, дабы узнать побольше о силах противника, набрать мужиков из деревни, немного их обучить, чтобы те продержались ровно столько времени, сколько понадобиться лесным магам для проведения наблюдений и систематизации полученных сведений. Странно для Брайана было и то, что еще до начала похода, который мог закончиться чем угодно, его успели прозвать великой битвой. Только вопрос еще, для кого она будет великой.

Миссия "обладающих даром" среди отобранных была не менее почетна. После того, как их братьев с металлическим оружием положат, им предстоит отдать все свои магические и жизненные силы во имя благой цели - дабы друиды, их поглотившие, смогли как можно дольше продержаться против неведомых противников и победить по возможности с наименьшими потерями.

Так что Брайан уже давно не питал никаких иллюзий относительно как своего будущего, так и будущего пришедших с ним людей. И уж к отцу ему точно вряд ли суждено вернуться в том образе героя, что успел нарисовать себе Брайан, пока ехал на испытания. Единственное, что удерживало его после всех этих открытий от побега, - банальное любопытство или проснувшаяся тяга к знаниями, если обзывать сей порок более благозвучным словосочетанием. Ему нужно было научиться хоть чему-то, чтобы не сжечь ненароком родных, чтобы в сердцах не наслать такую жуткую иллюзию на какого-нибудь заказчика. Он хотел выучиться, чтобы выжить в этом жестоком мире друидов. И чтобы понять, кто он такой, и откуда взялись его умения.