Шрифт:
– Хорошо, что ты пришел, - Лиалин обнял старшего брата.
– В этот раз я оказался рядом случайно. Лин! Чтобы здесь не происходило, мы немедленно отправляемся домой!
– Я никуда не уйду!
– сорвавшийся с его руки светич прожег насквозь вцепившегося в ки'кона ящера.
– Лееса в беде...
– Кто в беде? - на мгновенье Эдельвейрику показалось, что он ослышался.
– Лееса, - уверенно повторил Лиалин, прячась за колонной от выстрелов и увлекая за собой Эделя.
– И Шиэл тоже.
– Ты в своем уме? Она пропала сотни лет назад! Кто такой Шиэл? Домой пошли, говорю!
Эдель призвал велина, но Лин вцепился в него, будто в последнюю надежду:
– Отзови велина. Поверь мне. Она здесь. Помоги мне, брат!
Эдельвейрик в недоумении смотрел на младшего брата, желая понять: в своем ли тот уме. Его пугало то, что Лиалин действительно верил в то, что говорил. И его пугало, что он не находил в себе сил, чтобы ему отказать.
В соседнем зале раздались два взрыва. И все стихло.
– Светлый Ирий! Ребята! - очертя голову светлый хранитель бросился к выходу. У Эделя не осталось выбора.
Огромная дыра зияла посреди гостевого зала. Эскидов, ни живых, ни мертвых, не было.
– Они ушли вниз!
– Каундарук указал на обрывок рукава, болтавшийся на осколках развороченного пола.
Первым спустился Лиалина. Следующим, скребя когтями по мрамору, скатился Каундарук. И только потом Эдель. Лин прижал палец к губам, призывая к тишине. Издалека донеслись звуки выстрелов и крики. Выпустив светич наподобие эншара, хранитель стер с лица пыль и осмотрелся.
– И это все было под моим дворцом?
– Каундарук выпустил пар через ноздри. Перед ними открылась сеть тоннелей, укрепленных арками, перекрытых решетками.
– Как же я это просмотрел. Фэнтэп...
– Потом разберешься, друг!
– и, указав на разломанные прутья, двинулся вперед.
– Нам туда!
Звуки сражения становились все ближе.
Эшора очнулась от невероятной вони, почти осязаемой в этом "склепе". Опершись одной рукой на валявшуюся рядом корягу, девушка с трудом приподнялась и села. Низкий землистый свод потолка давил своей мрачностью, даже сидя она легко могла достать до него. Зачем дропам, что почти в половину выше человеческого роста, такие низкие помещения? Холодно... Эшора зарыла ноги в сенную труху и поежилась... Разорванная куртка ничуть не грела. Как глупо они попались...
Совсем рядом за дверью послышалась глухая возня и резкий громкий шум. Дрогнул засов. Эшора инстинктивно сжала кулаки, ожидая вновь увидеть полуящеров. Раздался глухой хлопок и мягкие быстрые шаги. И в камеру вбежал белокурый Хранитель.
– Лиалин!
Перескочив через тело дропа-охранника, Хранитель бросился к девушке и опустился рядом с ней на колени.
– Сокровище ты моё, беспокойное!
– прошептал он, ласково касаясь её грязного исцарапанного лица. Чуть заметная серебристая пыль упала на воспаленную кожу: синяк мгновенно посветлел, а ранки затянулись, будто их и не было.
– Как ты?
Эшора не ответила, лишь поцеловала в ответ.
– Лееса?
– из-за спины Лиалина выступил Эдельвейрик. - Возможно ли это?!
– Милая, ты не знаешь, где они держат Шиэла?
– едва заметно улыбнувшись растерянному виду брата, Хранитель дал понять, что сейчас не время это обсуждать.
– Где-то рядом. Я иногда слышала, как он кричал. Они его пытали, Лин. Так пытали... А меня не трогали...
В проходе возникла голова Райтора. Тень облегчения скользнула по его лицу при виде Эшоры:
– Мы, кажется, побеждаем, но будет лучше, если все же уберемся из этих катакомб! Эти ящеры - редкие твари! - и, заметив, Каундарука без тени смущения добавил: - Не в обиду Вашему Величеству!
Впереди слышался рев и гулкий топот десятков мощных лап. Лиалин в тревоге оглянулся на брата. Эдель подхватил девушку на руки и скрылся в глубине коридоров вслед за Райтором и Каундаруком.
– Шиэл, где же ты?
– бормотал хранитель, все глубже уходя в мир-между-мирами. Темнота... темнота...тысячи звезд... тысячи душ... где же ты, друг... Алая искра разгоралась сильнее остальных, превращаясь в путеводную звезду. И Лин шел за ней.
В этой камере был такой же тяжелый затхлый воздух, что и в камере Леесы. Тщедушного телосложения дроптэн избивал подвешенного за руки к потолку эскида, босые ноги которого едва касались пола, рисуя хаотические узоры в пыли при каждом ударе. Тщедушный в сравнении с другими полуящерами, однако, на фоне болтающегося без сознания окровавленного Шиэла, он был просто громадиной. Форма клочьями висела на эскиде. При каждом ударе его голова безвольно болталась из стороны в сторону.