– У кого документы на Сола?
– Эшора поскребла ручкой шею и сменила катэки, теперь перед ней вращалась голограмма шестилетней девочки. Перед ней грохнулась увесистая папка с бумагами.

– Владей, - усмехнулся Шийя.

Эшора не замедлила его передразнить. Раскрыв полупрозрачные створки, девушка быстро перелистала документы и выудила нужный.

– Я запуталась!
– Феста потрясла рукой, сдерживая подступившие от усталости слезы, и уронила голову на одежду.

Сидевший до этого у стены, Райтор стремительно поднялся на ноги и поспешил на помощь.

– Смотри: здесь рост, здесь размер. Сверила - выдала, - эскид отдал ребенку форму и поцеловал девушку в висок.
– Только не плачь. Всё хорошо.

Соун победно отбил ладонями по столу барабанную дробь, внеся в Сеть последнюю запись, и протяжно зевнул, окинув сгорбившихся от усталости ребят высокомерно счастливым взглядом. Чем позднее становилось, тем сложнее Кэрл и Шиэлу удерживать внимание детей. Будущие эскиды капризничали, хныкали, засыпали прямо на ходу. Соун лениво размял плечи и плавным движением вынул из висящих на стене ножен лёгкий боевой меч. Капризы как рукой сняло. Затаив дыхание, дети дружно уселись на край ковра. Соун улыбнулся одними глазами и взмахнул мечом. Мерные покачивания стального клинка сменялись неожиданными резкими взмахами. Эффектные выпады - внезапными прыжками, словно эскид не дрался, а танцевал.

– Выпендрёшник, - улыбнулась Кэрл, чувствуя, как по спине побежали сладкие мурашки.

"По крайней мере теперь они молчат" - взглядом ответил ей эскид и озорно подмигнул. Кэрл поняла, что заливается краской и поспешно отвернулась, решив закончить составление расписания первых занятий. Поманив к себе рукой Эшору, Соун уговорил ее сделать перерыв. Поставив наушники на максимум, он включил музыку. Рассмеявшись, Эшора приняла приглашение. Соун был прекрасным партнером, и малышня с восторгом смотрела на развернувшее представление. И вот раскружив девушку, эскид поймал ее другой рукой. Эшора изогнулась, описав плавную дугу и только крепкая рука рыжего не давала ей упасть. Под дружное хлопанье в ладоши, она обхватила за шею низко склонившегося над ней эскида.

– Спасибо, - шепнула она так, чтобы только Соун мог ее слышать. Эшора действительно была ему благодарна, ведь за последние дни она впервые смеялась.

Соун ответил ей легким поцелуем. Только глубокой ночью эскиды наконец-то смогли отвести детей в их новый дом - общежитие школы, где они будут проводить шесть дней из семи. В первые годы открытия школы Дроен выкупил у властей большое пустующее здание, предназначенное под снос, и переделал по своей задумке на многокомнатный дом, где каждому ребенку можно было бы выделить только его уголок, который он украсит по своему вкусу, в котором он всегда сможет уединиться и отдохнуть. Единственное, что он требовал всегда и от всех - это порядок, наказывая за грязь строго и порой даже жестко.

К концу регистрации будущие воины большей частью мирно сопели, и эскидам пришлось нести их на себе. Подавая пример остальным, Райтор взял на руки двух мальчишек и девочку. Малышка крепко обхватила его шею руками и уткнулась в плечо. Девушки забрали тех, кто ещё не спал. На город давно опустилась ночь, но свет от двух лун хорошо освещал эскидам путь. Осторожно спустившись по крутой тропе, сквозь густые заросли живой изгороди они кратчайшей дорогой пробрались к зданию, отбрасывавшему огромную тень на сумитэ. Быстро поднявшись по широкой винтовой лестнице на третий этаж, эскиды разнесли детей по комнатам в соответствии с письменными указаниями Дроена. Лезть через терновую изгородь в своё крыло этого общего дома в таком состоянии было совсем невозможно, а обходить её снаружи как положено... уж лучше выспаться на ковре у двери! В темноте наощупь эскиды добрались до гостевой комнаты и растянулись прямо на полу.

Навалившись на дверной косяк, Дроен задумчиво взглянул на своих учеников. Как мало их осталось... И каждый на вес золота. Еще не прошли выпускные тесты и полевой экзамен, но у каждого уже есть несколько предложений работы. Лучшие из лучших...

Лучшие... Страшное слово... Именно им руководствовались роси, когда отбирали из его учеников, его детей, себе рабов. Это была великая честь - отправить своего воспитанника на Арену сражаться за независимость Ки'ко. Великое доверие. И Дроен принял его, прочувствовал каждой клеточкой своего тела, все свое внимание сконцентрировав на будущей воительнице. Дань... так они называли тех, кто навсегда уходил за росями. Но страшнее неизвестности, было то, что уже дважды случалось с теми, чей поединщик проигрывал. Дважды Хранители не забирали свою дань, а демонстративно бросали их бездыханные тела у входа на Арену. На ребятах не было ран, но словно сама жизнь покинула их в одно мгновенье.

Дроен очень хорошо помнил встречу с противником Эшоры накануне поединка. Это был древний обычай. Неприкосновенное условие. Рось всегда лично выбирал свою дань.

Ничего не менялось. Хранитель, безликий, бездушный, шелестя серым балахоном, шел вдоль ровного ряда. В этом ряду были все эскиды, не было лишь его противника, ибо знать, кто он запрещалось росям. Каждый раз, когда Хранитель указывал на эскида, выбранный делал шаг вперед. С каждым шагом душа Дроена болела все сильнее. Вот выступил вперед Соун. Его мальчишкой привели родители, не в силах более справляться с вздорным, эгоистичным нравом ребенка. Злобный ребенок вырос в прекрасного воина... Вот сделал шаг Райтор. Гордый, упрямый юноша, бросивший благополучие сытого дома ради своей мечты... идеалист. Не раз школа за его счет побеждала в интеллектуальных битвах, да и стреттером он владел более чем уверенно. За ним выступил Гуа... Единственный обладатель синего цвета волос. Даже Дроену ни запретами, ни уговорами, не удалось отговорить эскида от этой выходки. "Он отражает состояние моей души! Вы готовы сломать мою суть ради соблюдения правил?" Первым желанием Дроена было прогнать его из школы, ведь одно послабление потянет за собой следующие. Но это было лишь первым желанием. Гуа доказал, и не раз, что умеет быть послушным и уважать правила. Но главное, юноша умел слушать сердце, в боевых же качествах паренек превосходил даже Соуна. Когда хранитель указал на Кэрл, Дроен слегка удивился. Нет, не тому, что он выбрал девушку. Роси никогда мимо них не проходили. Но Кэрл не слыла лучшей. Она все брала упорством, не талантом. Да и лицом была грубовата. И тем не менее, пройдя мимо Киты и Фесты, хранитель остановился на ней. Последним выбор пал на Шиэла. Хранитель не просто выбрал его, ткнув мимоходом пальцем, как это произошло с остальными. Нет. Возле этого эскида он задержался, шагнув к нему чуть ближе положенного и нарушая запрет, прикоснулся к его лицу, заставляя ки'кона против воли смотреть не в пустоту, а на рося. Усмирив щемящую боль в сердце, Дроен гордо поднял голову. Они все его дети. Все равны.

– Пять, - прошелестел рось и растворился в сиреневой дымке.

Однако вечером, вопреки правилам, хранитель вновь пришел к нему. Заперев дверь, рось склонился над ки'коном.

– Хочу, чтоб ты знал. Ты и более никто. Мне не нужны твои ученики.

От этих слов похолодела спина. Дроен поднялся со стула. Рука потянулась за стреттером. Как бы оно ни было дальше, но забить подобно скоту, он своих ребят не позволит.

– Опусти оружие, - мирно предупредил хранитель. На стол упала серебряная пластина с вырезанным в центре сложным символом.
– Это защита для них. Когда я выиграю, ты отдашь её моему кайсару. Лично. И тогда он не тронет их.