— Только не думайте, мистер Айвори, что я этого не понимаю. Понимаю, и прекрасно. Но закон есть закон. Если мы кого-нибудь задержим по подозрению в убийстве, этот кто-то — он или она — должны иметь право на полноценную защиту, включающую и повторную медицинскую экспертизу. И в таких случаях никаких исключений быть не может. Вы должны понимать это, мистер Айвори.

В глубине коридора наконец скрипнула дверь, и появилась Маура с сумкой в руках. Она только взглянула на Хэлфорда, и детектив тут же начал прощаться.

— Благодарю вас, мистер Айвори, — сказал Хэлфорд, следуя за Маурой. — Не будем терять связи. И не надо беспокоиться. В конце концов Фезербридж — маленький веселый городок. Держать его под контролем, наверное, не так уж трудно.

У дверцы автомобиля Маура задержалась.

— Ухажера зовут мистер Э. Понятно? Буква Э. Это все, что она знает.

— Что? — Хэлфорд уже шагал назад. Он был довольно близко от двери и уже был готов постучать, когда Маура окликнула его.

— Даниел, я на сто процентов уверена, что Джилл рассказала мне все, что знает.

Он вернулся к машине и уставился на шину.

— Расскажи подробнее.

— Лиза сказала ей, что он живет в Хэмпшире, не женат и «ужасно намного старше». Я спросила Джилл, что это означает. Девушка ответила, что это точные слова Лизы, а по ее личному предположению, ему лет тридцать пять. Лиза никогда не называла его имени. Они обе так и звали его: «мистер Э». Джилл Айвори даже не знает, это первая буква имени или фамилии.

— Чудесно. Прямо как в шпионском романе. — Даниел посмотрел на деревья вдоль переулка. — Уж больно умная у нас получается девушка. Такую не так-то просто прикончить. Послушай, Маура, ты всего лишь на пять лет старше Лизы Стилвелл. Ты что, в ее возрасте была такой же дурочкой? Зашифровывала имя своего приятеля? Хихикала над этим в постели подруги? Вы шикали друг на друга, когда в комнату входила мама?

Маура пожала плечами.

— Я думаю, от любви человек глупеет в любом возрасте. Но, должна заметить, двадцать два — это довольно трудный возраст. Люди обычно много шума поднимают по поводу подросткового периода, но, по моему мнению, возраст слегка за двадцать значительно труднее. В этот период человек считает себя уже достаточно мудрым, независимым и способным преодолеть любые преграды. Если ты спросишь меня, то я отвечу: это возраст, когда наиболее вероятны катастрофы.

Хэлфорд застегнул пальто, открыл дверцу и сел в машину. Значит, в этом районе придется сначала выявить всех мужчин в возрасте от тридцати до тридцати семи лет, один из инициалов которых начинается с «Э», и холостых, и женатых. А потом их всех тщательно опросить. Ничего себе работенка! Роуну, черт бы его побрал, придется раскошелиться на людей. Хэлфорд включил зажигание и подумал, что, если к концу расследования он не протянет ноги, это будет очень удивительно.

«Сколько на свете есть мест, — размышляла Хелен, — наверное, не меньше сотни, где бы я с удовольствием сейчас находилась, вместо того чтобы торчать в этом унылом доме Стилвеллов». Она осторожно заглянула в кухню. Там собралось полдюжины женщин в твиде, вроде бы затем, чтобы помочь, успокоить, но Хелен подозревала, что все они получают от этого тайное удовольствие.

Женщины тихо говорили.

— Чудесный был ребенок. Господи, как это ужасно, когда умирают такие молодые и красивые!

— В моей молодости здесь о подобном даже и слуху не было. В Лондоне — это пожалуйста.

— Да что вы, Мэри… В жуткое время мы сейчас живем, вот что я вам скажу. Похоже, мир сошел с ума. Возьмите хотя бы эти фильмы, что делают американцы. Это же просто вбивание идей насилия в людские головы.

— Что фильмы! Для того, чтобы увидеть насилие, не надо даже ходить в кино. Достаточно выглянуть на улицу. Господи, что же это такое происходит!

Хелен внесла керамическую супницу.

— Я принесла суп, — сказала она. — Куда его поставить?

Женщины смотрели на нее, ничего не понимая, примерно несколько секунд. Хелен шире улыбнулась и вытянула перед собой руки с супницей.

Первой очнулась Джун Кингстон.

— Хелен! — Вот сейчас только она узнала девушку. — Как это мило, что вы пришли. На горе сейчас откликаются очень мало людей, я имею в виду молодых людей. Да и чего от них ждать. А ведь какая трагедия!

Джун Кингстон пригорюнилась и сморщила лицо, словно ей только что отдали приказ: «Скорбеть!» Хелен она всегда напоминала какой-то неуклюжий, старый военный корабль, поэтому при взгляде на неестественно искаженное печалью лицо ей казалось, что в Джун сейчас попала торпеда. Хелен посмотрела на остальных женщин на кухне и тоже приняла скорбный вид.

— Да, трудно даже вообразить, какое горе. Я вот суп принесла. Куда его поставить?

Джун наклонилась к раковине и с остервенением принялась драить кастрюлю.

— Каждый здесь находит себе занятие сам. Мы просто решили вместе провести в этом доме уик-энд, принесли с собой еду и прочее. Такое впечатление, будто смерть заходила сюда дважды.

— Как вы правы, Джун! — Голос Мэри Адамс был под стать ее тонкой, как у птички, шейке. — У меня тоже такое чувство, что Лиза умирала дважды. Несчастный случай — это ужасно, но представить, что ее убили…