***

После теплого салона я замерз, едва вылез из машины. Плохо сгибающимися пальцами достал сигареты, закурил и отправился вспоминать.

Снег хрустел под ногами - как-то ласково и нежно. Словно убаюкивая. А меня с каждой минутой переполняло отчаяние: я ничего не узнавал - хоть убейте... Да неужели я село перепутал?! Не может такого быть!

Замерзнув почти до полного окоченения, я повернул обратно.

"Нет проводника?
– решил я.
– Ну и ладно. Сами ломанем через границу. Риск, конечно, есть, но делать нечего.... Или лучше вернуться в Ростов и упросить карининых родителей, чтобы они нас укрыли в каком-нибудь подвале?"

И тут - совершенно неуместно - в памяти вдруг появилась одна картинка. А вернее будет сказать: воспоминание из прошлого. Привиделся мне хохочущий дед-контрабандист и здоровенная грязная лужа, в которую я упал, ступившись, с двумя бутылками водки в руках...

Это случилось в пяти метрах от небольшого продовольственного магазина, перестроенного явно из курятника. Справа от меня возвышалось здание очень похожее на тот самый магазин...

Да нет, это он и есть.

Как и три года назад, вторая гласная в вывеске отсутствовала. Она отвалилась и никто не потрудился водрузить ее на место. Глубинка, что и говорить...

Я рванул за "Маг зин". Один дом с подворьем, второй, третий...

Переулок.

Куда дальше - направо или налево? Кажется, налево...

А вот и хибара, где обитает Иван Данилович, - бывший водитель совхоза Татарский, зарабатывающий на жизнь после выхода на пенсию нелегальным пересечением границы...

***

Иван Данилович спал чутко. Едва я постучал в окошко, скрипнула пружинная кровать и послышались шаркающие шаги.

– Чего надо?
– послышался хриплый с спросонья голос из форточки.

– Открывайте, Иван Данилыч. Поговорить надо.

– Ага, щас...

Лязгнул засов, и входная дверь открылась. Я шагнул в темноту и наткнулся на табурет. Табурет с грохотом рухнул.

– Черт!
– прошипел я, потирая ушибленное колено.

Аккуратно притворив дверь, Иван Данилович зажег свет. Он ничуть не изменился. Грузный старик с жуликоватыми глазами стоял передо мной в исподнем и щурился, разглядывая полночного гостя. Похоже, он меня не узнавал.

– Пардон за беспокойство, - сказал я.
– Я - Станислав Полонский из областной газеты. Года два назад я о вас писал. Помните?

– Господи, Стасик!
– обрадовался контрабандист.
– Ты ли это, дорогой?! Пойдем, выпьем за встречу!.. Как ты поживаешь - молодой да красивый?

– Супругу не разбудим?
– спросил я, проходя в крохотную кухню.

– Э, нету больше моей Маши... В прошлом году представилась. Царствие ей небесное!

И старик размашисто перекрестился.

– Извините, не знал, - пробормотал я.
– Как говорится, все там будем. Только в разное время.

– Вот давай за нее и выпьем, - подхватил старик.
– Я щас!..

Запустив пятерню в баллон, он выловил несколько бурых маринованных помидоров, положил их на тарелку и поставил ее на стол, накрытый скатертью с многочисленными дырками от сигарет. Потом кинулся к шкафчику и достал граненные стаканы и пластиковую бутыль с этикеткой "Кока-кола". В бутыли плескалась мутная жидкость. Это была явно не кока-кола.

Мы выпили по полстакана самогона не чокаясь.

– Один живете?
– спросил я, заедая помидором.

– Ага, один, - сказал он.
– Сваталась ко мне одна молодуха, ей пятьдесят шесть лет...

Я чуть не подавился.

– ... но я решил, что мне уже женихаться поздновато. Деньги надо не на гондоны тратить, а на гроб копить.

– Напрасно вы так, Иван Данилович. Ваше поколение еще наше переживет. У вас кость крепче.

– Поживем - увидим.

– После моей статьи вас не дергали?

– Кто?

– Ну, менты, пограничники, таможенники, налоговики...

– А на кой я им сдался?

Я пожал плечами и ничего не сказал. В самом деле, на селе что-либо скрыть невозможно. Хотели бы - давно повязали...

– После первой и второй - перерывчик небольшой, - произнес старик, вопросительно заглядывая мне в глаза.

– Ну так наливайте, а то я совсем задубел.

Приговорив вторую, Иван Данилович поинтересовался:

– Снова писать будешь?

– Нет. Помощь мне ваша нужна.

– Что могу, то и сделаю. Говори.

– У моей жены дядя умер, - сказал я.
– Он на Украине жил. Похороны завтра... То есть, уже сегодня. А мы, как на грех, паспорта на обмен сдали. Новые будут лишь через неделю. В общем, приехать не можем. Вот я и подумал: может, вы, по старой памяти, нас проведете на ту сторону? Я заплачу.