Услышав этот натянутый ответ из уст своего отца, она почувствовала отчаяние за своего прекрасного короля. Как он, должно быть, убит горем! К этой печали слегка примешалось чувство вины, но Серсея прогнала его прочь. Да, это правда, что у неё была Эдита, подмешивавшая ложку лунного чая в утренний чай королевы, медленно убивающий ребёнка внутри и продлевающий привязанность между отцом, матерью и ребёнком. В последние несколько недель подмешивалось больше одной ложки в надежде изгнать ребёнка из её чрева раз и навсегда. Идея была безупречна. Позволить паре восстановить их связь благодаря долгожданному ребёнку, прежде чем разрушить это и увидеть их окончательный разлад. Было злобно и жестоко причинять такую боль её чувствительному королю, но это должно было быть сделано. Конечно же, всё это искупится, как только она станет его королевой.

Дверь открылась, и раздался шум гремящей цепи. Прежде чем Серсея успела обернуться, отец опередил её.

— Великий мейстер здесь, Серсея, — сказал он ей тоном, подразумевающим её уход. Серсея повернулась к старцу и поклонилась в почтительном реверансе.

— Ах, леди Серсея, — встретил её Пицель своим выцветшим голосом. — Вы — услада для усталых глаз старика. — Он сверкнул зубами в улыбке, и Серсея съёжилась. Он был так уродлив со своей жиденькой бородёнкой и тонкими седыми волосами, и так скользок. Для неё не было секретом, что старый великий мейстер берёт шлюх в свою постель, и он должен был заплатить им как следует, чтобы обеспечить их согласие. Вспомнив о своих манерах, Серсея улыбнулась.

— Большое спасибо Вам за Ваши всегдашние услуги, великий мейстер, — промурлыкала она слащавейшим тоном, вызвав одобрительное хихиканье у старика. — Это действительно…

— Оставь великого мейстера в покое, Серсея, — холодно прервал её отец. — Ты должна спать. Завтра тебе нужно вести молитву с придворными дамами. Вы будете молиться за здоровье королевы. Ступай.

И, как Серсея всегда и делала и как её воспитывали, она повиновалась.

_________________________________

Джейме уже ждал её в её покоях. Улыбка возникла на её лице при виде своего близнеца, но она померкла, когда она обнаружила угрюмость в его выражении. Повернувшись, он посмотрел на неё обвиняющим взором, что застало её врасплох. Она положила пальцы ему на предплечье в легчайшем прикосновении, смотря при этом вниз. Ей хотелось спросить его о Рейгаре, так как она знала, что он будет более щедр на информацию, чем отец. Но она не будет спрашивать напрямую; это расстроило Джейме, и он появился здесь уже недовольным. Так они оба стояли молча со своими невысказанными мыслями.

Первым заговорил Джейме, и заговорил о том, о чём она хотела услышать.

— Король уехал, — торжественно сказал он, словно объявляя о его смерти. Серсея посмотрела на него, изобразив удивление, но промолчала. — Его жена… Королева родила мёртвого ребёнка. Он бросил взгляд на дверь, и я думал, что он войдёт. Я пошёл было, чтобы открыть ему, но он уже отвернулся. — Её брат смотрел на неё со странным выражением, которого она не могла припомнить у него раньше.

— Он не захотел войти, чтобы увидеть её? Она чуть не умерла, не так ли? — с улыбкой спрашивала Серсея, находя в этом удовольствие. — Он презирает её. Он хочет уйти от неё. Это хорошо для нас.

— Для нас? Для вас. Вас с отцом, так вернее, — сказал Джейме с презрительной гримасой. Ревность её брата была грозной вещью, такова же была его любовь к королю. — Рейгар не презирает её. Ему нужно время на это всё.

— Куда он поехал?

Казалось, невинный вопрос от Серсеи, на который другие сразу ответили бы, но он поразил её близнеца до безмолвия. Он помолчал, уставившись мрачным взглядом в пол, прежде чем ответил:

— В Летний замок.

— Разве это не старый замок Таргариенов? Тот, который сгорел? — В день рождения Рейгара, хотела добавить она, но не стала, чтобы не разозлить Джейме. — Что ему там делать?

Он опустился в кресло, лязгнув своими белыми доспехами. Серсея встала перед ним на колени, положив руки на его ноги в броне.

— До войны он имел обыкновение уезжать в Летний замок, — пояснил Джейме, сфокусировав взгляд где-то позади неё. — Всякий раз, когда горе одолевало его, он уезжал туда. Он всегда брал с собой рыцаря, обычно сира Эртура. — Он сделал паузу на этом имени. — В последний раз он отправлялся туда после рождения принца Эйгона. Тогда он взял с собой трёх рыцарей: сира Эртура, сира Герольда и сира Освелла. Он не возвращался, пока Роберт Баратеон не подошёл к Трезубцу.

— Кого же он взял сейчас? — с жаром спросила Серсея со стучащим в голове сердцем. Это вдруг показалось ей настолько важной, настолько неотъемлемой частью её плана, а нерешительность Джейме только сжигала её ещё больше.

— Сир Эртур, сир Герольд… — Джейме снова остановился, и Серсея чуть не вскрикнула. — И сир Освелл.

Серсея вскочила на ноги; её всю охватил необыкновенный восторг.

— Если в прошлый раз он взял этих людей в Летний замок, чтобы сбежать с северной потаскухой, то сейчас он что-то планирует, не так ли? — спросила Серсея брата, широко распахнув глаза. — Она ему отвратительна! Он ищет другую. Досадно, что она не смогла умереть…

— Серсея, он не собирается искать другую женщину! — огрызнулся Джейме, также встав на ноги.

— Тогда что он там делает с тремя рыцарями Королевской гвардии, теми же, что охраняли вольчью суку в Дорне? О, Джейме, ты не понимаешь?

Он притянул её в поцелуе, на который Серсея не ответила. Её губы были напряжены под его отчаянно ищущими и напоминающими о себе. Когда он отстранился, Серсея улыбнулась.

— Я следующая, — сказала она, сжав руки в кулаки. — Я следующая! — Внутри неё клокотал восторг, с губ сорвался девичий смешок.