– Вы знаете магловские песни?

– Магловские? – хмыкнул Снейп. – Ну-ну. Задолго до принятия статуса секретности маги распознавали себе подобных по цвету и покрою одежды,1 – он перешел на скучный менторский тон, призванный отбить всякий интерес к обсуждаемой теме. – Герой баллады2 сокрушается о ветренности возлюбленной и зовет ее вернуться, ибо та покинула его ради знатного магловского лорда.

– Звучит пресно и банально.

– История построена из банальностей, сплетен и лживых сказок, где благородство – дутое, золото – фальшивое, а любовь – всепрощающая, – развел руками Снейп. – В действительности девица, привлеченная сиянием доспехов избранника, вскоре тысячекратно прокляла бы свою неверность.

– Думаю, что мы говорим о разных песнях. В той, что слышал я, ничего не говорилось об измене.

– Маглы исказили истинный смысл, сведя все к отступничеству, за которое не следует заслуженного наказания.

– Нельзя назвать предательством то, что она препочла его другому.

– Вам не доводилось испытывать последствия подобного не-предательства на себе. Иначе вы бы были осторожней в суждениях. Советую расспросить мисс Грейнджер о том, чем она считает добровольное сотрудничество с Рабастаном Лестрейнджем.

Гарри отвернулся. Он уже доспрашивался – так, что теперь не знал как наладить отношения. Все из-за привычки сначала говорить, а потом думать.

– Она растеряна сейчас – ее система мироустройства подверглась ломке, ее принципиальность сыграла злую шутку – это было неизбежно. Она держалась за правила и догмы, и обнаружила, что те выручают далеко не всегда, – Снейп отстранился от обсуждаемой темы, не позволив разговору свернуть на личное. Гарри невольно отметил приложенную ко лбу руку – жест, выдающий вволнение, а не отвращение, как он решил бы прежде. – Станьте для нее стеной – или иллюзией стены, – и получите признательность и благодарность.

– Не больше?

Снейп устремил на него задумчивый взгляд; в глубине глаз мелькнуло что-то неуловимо знакомое – Гарри, как ни старался, не распознал это чувство – чересчур мимолетным оно было.

– Чтобы получить больше, вы должны научиться уважать ее мнение, и перестать слышать только себя в спорах. Быть готовым ставить ее желания и чаяния на первое место, верить ей сильнее, чем кому либо, – речь текла размеренно и неспешно как равнинная река. – Не лгать о том, что волнует, уметь правильно расставлять приоритеты. И не отступать, даже если все безнадежно. Не бросать ее один на один с гневом или страхом. Второго шанса не представится, – лицо его стало едва ли не одухотворенным, на землистых щеках вспыхнул чахоточно-яркий румянец.

Неловко было говорить очевидное:

– Друзья так и поступают.

– Друзья? – переспросил Снейп – короткое замечание сбило с него кажущееся величие, – издал приглушенный невеселый смешок. – Да, разумеется, речь не о случайном приятельстве.

Показалось, что он почти готов был рассказать нечто важное, а Гарри неуместной репликой все испортил. Но это, наверное, принятие желаемого за действительное. Снейп расскажет без утайки о прошлом, когда из камня потечет молоко.

Гарри счел правильным свернуть тему, пока не наговорил лишнего.

– А как именно Гермиона узнала кооординаты места, куда следует аппарировать? Вряд ли у нее была физическая карта Британии.

– Неужели так трудно догадаться, что заслуга в этом принадлежит отнюдь не ей? И доставил Грейнджер в Лидс вовсе не Лестрейндж.

– Регулус, – поутвердительно произнес Гарри. – Но как?

– Оборотное зелье и помощь самого Лестрейнджа – без посвящения его в подробности. Темный Лорд далеко не дурак и в легилименции на своих подчиненных упражняется исправно.

– Но Лестрейндж вытащил Гермиону из замка – это должно быть чертовски трудно.

Снейп не потрудился сделать заинтересованный вид.

– Вам лучше спросить у нее. Слизеринцы не имеют особенности разменить свою жизнь на чужую без причины. И принимать участие в судьбе маглорожденных им незачем, если только они не желают извлечь выгоду.

– Так вы остались ночевать здесь, поскольку обо всем договорились с Регулусом заранее?

– А вы как считаете?

– Решил, что вы просто хотите выспаться. В Хогвартсе дементоры мешают – наутро встаешь разбитым, сколько бы ни спал.

– Потрясающе. Бьете все рекорды по наивности. Думаете, что у меня нет дома? – Снейп скрестил руки на груди. Выпрямился, неосознанно стараясь казаться выше.

– Может у вас такой дом, в который не хочется возвращаться.

– Сейчас расплачусь от умиления. Гарри Поттер превратился в специалиста по прорицанию. И соизволил обратить на меня внимание.

Он напомнил себе не поддаваться на провокации и сохранять присутствие духа. В диалоге со Снейпом от этого зависило, не окончится ли разговор взаимными оскорблениями.