— Если выберется, в нашем мире станет на одну легенду больше.

В этот момент проснулся Кайсек. Он осоловело хлопал глазами, но, едва наткнулся взглядом на трупы, задушено пискнул и стал отползать к краю поляны.

— Кайсек, — Орфео кинулся к брату.

Хельген наблюдал, как стихийник успокаивает подростка и пропустил момент, когда Сашил подошёл к нему. Очнулся он лишь в тот момент, как острые когти коснулись его шеи.

— Обидишь Ачиля, — тихое шипение пустило волну дрожи по позвоночнику, — и я развлекусь, пытая тебя до тех пор, пока не разделю твою кожу на сто слоёв. Опыта у меня в таких делах излишне много. Ты меня понял?

— Да, Сашил рент, — наёмник напряжённо повёл скулами, — мне всё ясно.

— Прекрасно.

Острые когти наполовину втянулись, и сладковатый дым окутал Хельгена.

Покосившись на Сашила, он удивлённо приподнял брови. Табак был известен на диске, но его курили в трубке, и никак не в маленькой бумажной палочке.

В этот момент подошли Кайсек и Орфео. Первый был ещё бледен, но держался твёрдо. Поздоровавшись, он с суеверным ужасом покосился на когти и бочком придвинулся к брату.

— Это вы их? — тихонько спросил подросток, обратившись к Сашилу.

— Да. А ты кто?

— Эм… я брат Орфео. Сводный, по матери, — Кайсек сжался под строгим взглядом Сашила.

— Значит, Ачиль, ты нашёл своих родственников в родном мире. Это не может не радовать.

— Простите, а может уйдем отсюда, меня пугают мертвецы, — прошептал Кайсек.

— Бояться нужно живых, — обронил Сашил, но направился к тропинке, — идёмте, найдем место поспокойнее, и вы пообедаете, если сможете, конечно.

========== Глава тридцатая ==========

Отложив обед, они до вечера ехали в сторону храма. Сашил занял лошадь Кайсека и выбирал путь. Чутьё твари не изменило ему и в человеческом обличии. Как он понял, в этом мире его внутренний зверь, насытившись и отоспавшись, совершенно спокойно позволял загнать себя обратно и легко откликался на зов о помощи. В родном мире Сашил не мог вспомнить такой покладистости. Он мог неделями или даже месяцами скитаться по лесам, пока человеческая часть дремала где-то в глубине. Осознавать себя заново было довольно сложно, но он привычно анализировал и подмечал все изменения.

Пропускать осторожные, но жаркие взгляды Хельгена в сторону Ачиля получалось довольно легко. Мальчик вырос, а значит имеет полное право иметь личную жизнь. И не Сашилу запрещать ему что-то делать. В конце концов убить слишком навязчивого партнёра до закрепления связи довольно легко.

На ночлег выбрали место у небольшой речки в дне пути от храма. Тут поднялся вопрос о часовом, который, впрочем, разрешился довольно легко.

Видя, как перекосило Хельгена, когда Сашил объяснил, что сон ему не нужен, Кэрри лишь усмехнулся. Отойти подальше от лагеряи наблюдать за окрестностями ему не сложно, а слегка помучать наёмника даже приятно.

Такео, получив от осведомителя известие об аресте Вирия и Вальпурги, не мог позволить себе и дальше отсиживаться в городе. Отослав вестника наёмнику, он выехал из столицы и направился прямиком к храму.

Эльфийский жеребец был в разы быстрее человеческих лошадок, и за день Такео преодолел почти половину пути. Вернувшийся вестник оповестил о месте стоянки и о присоединении к их компании ещё одного человека.

Минаар отца Орфео всё же смог найти мальчика, но не спешил хватать его в охапку и тащить подальше от опасности. Казалось, он просто сторонний наблюдатель. Во всяком случае, так писал Хельген.

Расположившийся в таверне благородный перечитывал скупые строчки послания. “Обращается в неизвестное животное, нечувствителен к магии, живёт в другом мире, не спит”. Всё это складывалось в одну богами забытую легенду.

Такео вновь перечитал все признаки и задумчиво потер подбородок. Он когда-то любил мифы, но никак не мог вспомнить нужный. Подумав несколько минут, благородный достал из сумки довольно редкое, но очень удобное зелье. Оно помогало вспомнить когда-то прочитанное или увиденное.

Опрокинув в себя склянку, Такео приготовился к тому, что за эту легенду он будет расплачиваться головной болью весь следующий день.

Несколько минут ничего не происходило, а затем перед глазами встала книга в твёрдом кожаном переплёте. Замелькали желтоватые страницы, и спустя пару секунд на пергаменте проступили буквы.

«Пустыня смерти обрела своё имя из-за существ, что живут там. Они огромны и смертельно опасны. Их шкуру не берут заклятья ни людей, ни эльфов, ни гоблинов. Их когти режут как кинжалы эльфийской ковки, а клыки раздирают плоть как ветхую ткань.