— Успокойся, Свен, какие всадники, — один из приятелей попытался вернуть его в разговор. — Меньше пива пей.

— Молчи! — он стукнул кружкой о стол. — Эти господа говорят, что тоже видели их! И я не безумец, о, нет!

— Да, мы видели их, — подтвердил Ю Шэн-Ли. — Отряд появился на горизонте и нам пришлось прятаться в овраге, пока кавалькада не понесется мимо. Это было еще в Фессалии, но здесь, насколько я понял, не часто их видят.

— Кто-то не видит, а кто-то встречал, вроде меня, — кивнул незнакомец и отодвинулся от стола, поближе придвигаясь к нам. — Они пронеслись совсем рядом! Еще чуть-чуть, и меня бы здесь не было, да! — он тряхнул косматой головой. — Черные, злые, их глаза горели, как адские угли! А впереди на черном коне летел их предводитель…

— Какой предводитель? — спросила я, и почему-то сердце взволнованно затрепыхалось. Я видела его во сне, не так ли? Во сне, но не наяву. И в Фессалии ничего не говорили о том, что у всадников есть командир. Интересно, почему?

— Он словно вышел из самого ада, уверяю вас, — сказал мужчина. — Черные латы, черный шлем, из которого горят золотые глаза. И огненный меч! Наподалеку от меня паслась моя бедная Сара, моя старая лошадь, и рыцарь так рубанул по ней, что от старушки остались одни истлевшие кости.

Мужчина всхлипнул и тихо зарыдал, жуя запущенную бороду и утирая воспаленные глаза.

Мне стало жутко. Мы переглянулись и замолчали, слушая только, как в баре наливают по кружкам пиво, и на сковороде шкворчит мясо.

— Вы знаете, откуда всадники приходят? — спросил, наконец, Ганс.

Мужчина высморкался и покачал головой.

— Никто не знает! Возможно, приходят из пещер или непролазных чащ, что на северо-западе. Но я думаю, они появляются из-под земли. Прямо из пекла!

— Кончай заливать, Свен! — один из собутыльников хлопнул его по плечу. — В Сару твою молния попала, вот и все!

— Я знаю, о чем говорю! — взвился он и рывком отодвинул стул.

Ножки со скрипом поехали по доскам, из щели вдруг выпрыгнуло что-то серое, ркое, и метнулось мне под ноги.

Инстинкт сработал мгновенно.

— Мышь! — взвизгнула я.

И, отпрыгнув, сбросила на пол солонку. Та покатилась по доскам, сверкая белым пузатым боком, а мышь кинулась в другой конец таверны, а потом и вовсе пропала из виду.

Мои колени ослабли, и я осела в чьи-то заботливо подставленные руки. Кто-то брызнул мне в лицо водой. Я приоткрыла глаза и увидела перед собой озабоченно склонившихся Шэна и Ганса.

— Все хорошо? — спрашивал альтарец, похлопывая меня по щеке. — Мартин?

— Да, — выдохнула я. — Все…

— Эх ты! Черных всадников поборол, а мыши испугался? — послышался над ухом насмешливый голос.

Я дернулась рывком и обернулась, но капитан не отпустил меня, продолжая придерживать за плечи.

— Я… я, — заикаясь, пробормотала вслух, — с детства… боюсь. На мельнице одна… укусила…

— Какая незадача! — качнул головой капитан, его глаза блеснули. — Такой глупый случай, и страху на всю жизнь. Но теперь-то, надеюсь, все в порядке?

— В полном, спасибо, — кивнула я. — Да отпустите же меня!

— Пожалуйста, — вежливо ответил капитан Фа.

Я встала на ноги, одергивая наряд. Прикосновения ладоней жгло, ноги тряслись, и я не знаю, отчего мне было страшнее: от слов про черных всадников, от своего позора или от того, что Фа Дэ-Мин так нежно придерживал меня за плечи…

— Я… мне надо освежиться, — сказала я, решительно шагая к выходу. — Сейчас вернусь.

— Могу проводить, — Фа Дэ-Мин, опередив меня и приоткрыв дверь.

— Не нужно, — я дернула плечом, словно сбрасывая воспоминание о жарких ладонях капитана.

— Ну тогда зови, если снова увидите мышь, — лукаво подмигнул Фа Дэ-Мин. — Если что, я готов защищать тебя от всех мышиных полчищ мира.

— Вот уж спасибо, — скривилась я, но на пороге притормозила, скользнула задумчивым взглядом по капитану. Он ждал, по-прежнему улыбаясь. Что-то было в его взгляде… что-то такое, появившееся тогда, в Мейердорфском саду, когда он держал меня за руку. А может, еще раньше, когда я поила его противоядием.

— Скажите, — запинаясь, спросила я. — Ведь это вы прикрыли Ченга, правильно? Почему вы это сделали? Зная, что наказание могло грозить вам обоим.

Он пожал плечами.

— Пожалуй, по той же причине, по которой мы все вызвались добровольцами в эту кампанию, Мартин, — ответил капитан. — Ты получил две награды, а мы — только погибших товарищей и позорное отступление. Ченг, как и я, хотел сражаться за свою страну. И, как и я, а, может, и как ты, Мартин… ведь не зря ты поехал за братом, правда? Мы все хотим доказать другим, но в первую очередь себе, что тоже чего-то стоим.