Англия, 12 век

Они поужинали вместе. Шарль с большим интересом расспрашивал Кедвин обо всем, что касалось их природы. О погибшем наставнике он не горевал и за весь ужин едва ли два слова о нем произнес.

— Удивительно, — сказал он, выслушав ответ на очередной вопрос. — За один разговор с тобой я узнал больше, чем за все время моего ученичества.

— Ничего удивительного, — улыбнулась Кедвин. — Твой наставник и сам ничего толком не знал. Что он мог рассказать тебе?

— Он очень рассердился, когда услышал о том нашем с тобой разговоре. Сказал, что меня обманула ведьма… И пригрозил, что на мне самом испробует все способы убийства, чтобы показать мне, что ты солгала. Он верил, что неуязвим… А все оказалось так просто… Кедвин, Грэйсон действительно мог убить меня?

— Да.

— Ему много лет?

— Больше восьмисот.

— А тому рыцарю? Сэру Бенджамину?

— Не знаю, мы с ним прежде не встречались.

Он смущенно опустил взгляд:

— А тебе?

Она прищурилась чуть лукаво:

— Надо ли тебе это знать?

Он смутился еще больше, встал из-за стола и ушел к узенькому окошку.

— Почему леди Ребекка не захотела принять мое приглашение?

Кедвин бесшумно приблизилась к нему и, встав рядом, мягко провела ладонью по его руке, лежавшей на подоконнике. Прошептала:

— У леди Ребекки свои планы на эту ночь. Знаешь, я хочу еще кое-что рассказать тебе о витано.

Он повернулся к ней лицом:

— Что?

— Лучше будет показать…

Она мягко взяла его за руки и потянула за собой, к большой кровати в противоположном конце покоя. Он подчинился, когда она, мягко толкнув, заставила его сесть на край кровати, и осторожно обнял ее, привлекая к себе. Она наклонилась, запуская пальцы в его волосы и заставляя запрокинуть голову, и приникла губами к его губам…

*

— Это было так давно, — шепотом сказала Кедвин, касаясь ладонью щеки Шарля.

Он поймал ее руку и прижался к ней губами, потом щекой.

— Почему ты не осталась со мной тогда? — тихо спросил он. — Не захотела тратить время на неопытного юнца? Или я был недостаточно хорош для тебя?

— Наоборот. Побоялась сломать тебе жизнь.

— Чем? Любовью?

— Страстью… К которой ты не был готов.

— Боже.

Он выпустил ее руку и торопливо схватил ее за плечи:

— А сейчас? Что ты думаешь обо мне сейчас?

— Прости, — сказала она, глядя на него снизу вверх и не пытаясь вырваться. — Прошло восемьсот лет…

— Проклятие! — Он резким движением подхватил ее на руки. — Нет, я не отпущу тебя больше. Не сейчас!

Была какая-то невероятная смесь вожделения, страха и отчаяния в том, как он почти бегом унес ее в другую комнату, уложил на кровать и начал срывать с нее и с себя одежду… Кедвин, захваченная этим порывом, отвечала с такой же страстью. Время остановилось; исчезли все прошедшие века. Как будто вернулась та единственная ночь, которую они провели вместе…

*

Кедвин тяжело перевела дыхание и откинулась на подушки. Шарль, утомленный не меньше, обнял ее и прильнул щекой к ее плечу. Безумная страсть сменилась усталостью; Кедвин мягко запустила пальцы в волосы Шарля и принялась играть с серебристой прядью.

Он, внезапно вздрогнув, поднял голову и заглянул ей в лицо.

— Прости, — выдохнул он. — Господи, что я наделал… Я даже ничего не знаю… У тебя не будет проблем?

— Нет, — спокойно отозвалась Кедвин.

— Надеюсь, твой нынешний любовник — не Бессмертный?

Она глянула на него лукаво:

— А что, если так?

Шарль сел.

— Надеюсь, мне удастся отвертеться от вызова.

Он начал было подбираться к краю кровати, но Кедвин поймала его за руку и потянула назад, к себе.

— У меня никого нет.

Шарль испытующе посмотрел на нее, потом снова уткнулся ей в плечо.

— Я помнил тебя все эти годы, — сказал он тихо. — Так ждал…

— Только не говори, что прожил восемьсот лет монахом, — попыталась улыбнуться она.

На самом деле ей было не до смеха. Она не ожидала, что мальчик, с которым она провела единственную ночь после удачного поединка, будет так долго ее помнить.

— Конечно, нет, — отозвался Шарль. — Но я ни разу не обратил внимания на женщину, которая не была бы похожа на тебя хоть чем-нибудь. Кедвин… Если у тебя никого нет…

— Прости, Шарль. Я не могу.

Он кивнул. Она никогда его не любила, и он это знал. Но кому не хотелось хоть раз поверить в сказку?

— Но сейчас ты останешься со мной? Только сегодня?