Матвей потупился.

– Все равно, надо с этим как-то заканчивать. А то у вас тут война получается, хотя война уже давно кончилась!

– А что поделаешь, если свои хуже врагов оказались?
– пожал плечами Сидор.
– Но это все ни к чему. Я же говорю - и в кабаке, и вокруг полно моих людей, так что тебе меня отсюда не вывести. А коли попытаешься - либо сам погибнешь, либо еще и меня пристрелишь. Так что я тебе предлагаю: отпусти меня подобру-поздорову, разойдемся, как старые приятели, и ты меня не видел, я тебя не знаю. Всем хорошо.

– Так скажи своим людям, чтобы нас пропустили, если они не хотят, чтобы я тебя продырявил, - Матвей угрожающе повел стволом.

– Как же я им скажу - мы с тобой тут, они там, - усмехнулся пленник.
– Ты бы меня отпустил, я бы и предупредил.

– Ну, вот мы с тобой сейчас вместе за дверь выйдем, - Матвей наконец встал во весь рост, - и ты им объявишь, что, мол, так и так, устал, сдаешься на милость государя. А твои пусть все расходятся по домам. Ведь говорят, они и так у тебя простые люди, мирные?

– Правду говорят, - кивнул Сидор. Он еще что-то соображал, обдумывал, наконец, тоже встал.
– Ну, что ж, пошли.

Видно было, что он прикидывает, успеет ли Матвей выстрелить, если сейчас на него броситься, но решил не искушать судьбу. Послушно подошел к двери, приоткрыл ее.

Снова на него напал соблазн: распахнуть дверь, выскочить и захлопнуть ее перед носом противника - но Матвей, угадав его колебания, ткнул стволом в спину.

– Ты бы особо не тыкал им, а то еще выстрелит ненароком, - попросил Сидор, выходя на лестницу.

Горница была почти пустой, но двое сидели на лавках в разных углах. Местные пьяницы - а продавать хмельное разрешалось только за городом, дабы избежать драк - давно разбрелись, или их унесли, - постояльцы спали, и остались только люди Рябого. При его появлении они разом поднялись - и тут же уселись обратно, повинуясь знаку главаря.

– Мы тут прогуляемся, - объявил Сидор негромко. - Я скоро вернусь. Дождитесь меня.

Сидор прошествовал к входной двери, оказавшейся закрытой на засов, по слову Матвея отодвинул щеколду, снова поборол искушение броситься бежать. Матвей взял его под руку, сунул пистолет в бок пленнику и так проследовал с крыльца до калитки в воротах. Надо было бы вывести коня из конюшни, но уж отвлекаться на это точно не было возможности. Матвей решил, что заберет коня потом, или стрельцов попросит сходить, а пока повел Сидора к дому, где сидели Хилков с ратными людьми.

Те уже заметили Матвея с добычей, вышли на порог.

– Берегись!
– успел крикнуть один из стрельцов - и упал с пробитой головой.

Сидор попытался-таки дать деру, но Матвей одной рукой ухватил его за плечо, всем телом навалился и повалил на землю, подмяв под себя.

Со всех сторон на них кинулись люди Рябого. Их было человек десять. Стрельцы и Иван Хилков тут же отступили в дом, успев выстрелить два раза.

– А ну, назад!
– крикнул Матвей, приподнимая голову Сидора и приставляя к ней ствол пистолета.
– Назад, а то застрелю его к чертовой матери!

Он уж и не помнил, когда последний раз так ругался.

Однако, выскочившие люди попятились, видя предводителя в грязи, в опасной близости со стволом.

– Ну, чего встали?
– прохрипел Сидор с неестественно выкрученной головой.
– Делайте, как он говорит, а то он меня не только пристрелит, но и придушит!

Ворча, разбойники отступили за изгородь. Тут только Матвей заметил, что и впрямь едва не свернул пленнику шею.

– А, извини, - он выпустил его.

– С меня-то слезь, - взбрыкнулся пленник.

Матвей ползком отодвинулся, встал на колени, потом поднялся, все это время не сводя дула с головы Сидора.

– А ты парень отчаянный, - похвалил Сидор. - Ну, поглядим, может, и удастся тебе меня в крепость доставить.

Хилков вновь вышел на крыльцо, оглядываясь.

– Скажи своим людям, чтобы они совсем убрались!
– велел он Сидору.

– Ну, совсем они не уйдут, - возразил тот.
– Я им не хозяин, у них своя голова есть. Меня, может, и пожалеют, а ради меня - и вас. А уж куда им идти, они сами решают. Может, они вообще тут живут?

– Вот черт!
– чертыхнулся один из его людей, и сбоку в проулок стали въезжать конные ратные люди, кто с сулицей, кто с рогатиной - а кто и с пищалями и луками.

На людей Рябого обрушились стрелы, и те отступили, попрятавшись за изгородями.

Разбуженные выстрелами, в окнах стали появляться жители. Кое-кто вышел на крыльцо - но увидев ратных людей, тут же спрятался обратно: воспоминание о погромах было еще слишком свежо.

– Вот и славно, взяли, стало быть, - вперед выехал Трифон Иванович на вороном жеребце, одетый как для битвы: в кольчужном колонтаре, в шеломе с наносником и яловцем, с сулицей в руке и саблей на поясе. - Правду, стало быть, Ванька сказал. Ну, давайте его сюда, дальше мы сами, - он сделал знак двум своим людям, и те быстро стали разматывать аркан, готовя петлю.